Прости за любовь

— Я вовсе не плачу, — отрицаю сердито.

— Я просто хотела, чтобы ты услышала Его песни, — произносит виновато.

— Услышала, — обхватываю чашку ладонями. — И что мне теперь с этим делать, не подскажешь?

— Ну…

— Зачем, Полин? Объясни. Какого чёрта ты купила эти проклятые билеты?!

— Ты бы всё равно однажды…

— Может и нет! — перебиваю.

— Тат, — вздыхает.

— К чему это было?

— Он поёт о тебе.

— Это неважно, — встаю. Подхожу к распахнутому окну. — Каждый из нас теперь живёт своей жизнью.

— Не особо ты стремишься к ней вернуться, — подмечает подруга.

Поворачиваюсь в её сторону, выгибаю бровь.

— У тебя была возможность улететь хоть на следующий день, но ты до сих пор не улетела.

— Не пойму, ты устала от моего присутствия? Не вопрос, я сниму номер в гостинице, — заявляю обиженно.

— Не говори ерунды. Я о том, что тебя держит Москва.

— Что?

— Ты… Ты ведь хотела бы увидеться с Марселем, верно? Хотела бы поговорить с ним?

— Спятила, Филатова?

Она озвучивает вслух мои мысли. Мысли, которых я адски боюсь.

— Мне кажется, вам обязательно нужно встретиться.

— Бред.

— Нет.

— Он меня ненавидит.

— Пусть. Вы взрослые люди. Надо отпустить прошлое. Объясниться. Сколько ещё ты планируешь держать этот груз вины в себе?

— Я не заказывала консультацию психолога.

— Дружеский совет. Извини, но я не слепая. Было бы тебе плевать, ты бы не плакала неделю в подушку.

Возразить?

Признать?

Ни то, ни другое.

— Всё сказала?

Прохладный ветерок с улицы немного охлаждает предательски пылающее лицо.

Негодую внутри, но внешне остаюсь спокойной.

«Ты упрямо молчишь. Вот бы тебя послушать

Но увы, твоё оружие — равнодушие»

Снова в голове эти строчки. Разрывает от противоречий. Желания. Запреты. Как поймать баланс?

— Тебе неинтересно узнать, как бы Марсель отреагировал, если бы ты с ним связалась?

— Будто это так просто!

— Тебе сложно написать ему первой? Слишком гордая?

— Причём тут гордость? — возвращаюсь к столу и своему кофе. — Ты осознаёшь, какое количество людей ежедневно пишет ему в директ? Да и вообще, там уже не понять, где настоящий аккаунт, а где созданный фанатами.

— Можно поискать его номер…

— Ну да, забей в интернете. Он выдаст, — отзываюсь ядовито.

— Я про друзей, знакомых… Хотя вряд ли цифры остались прежними и вряд ли новые имеются у кого-то, но вот у семьи, например…

— Ты точно спятила. Исключено.

Я прям в красках представила себе фэйс Абрамова-старшего. Вот кто с радостью даст мне контакты сына…

— Есть ещё вариант. На странице группы есть номер концертного директора.

Глядя на выражение моего лица, нервно усмехается.

Я, в свою очередь, беру со стола газету, которую она вытащила из ящика накануне.

— Ладно, прости, — смеётся, уворачиваясь.

— Филатова, клянусь, иногда мне хочется тебя придушить!

— Ой! — замирает, получая бумагой по лбу. — Вот я дура-дурная! И как у меня из головы это вылетело!

— Ты о чём? — хмуро взираю на то, как загораются её глаза.

Это не к добру. Однозначно.

— Я видела анонс передачи «Спроси звезду». Начала смотреть её ещё в Сочи. Как-то вечером девчонки, мои соседки по комнате, включили за ужином. Кудахтали без умолку и…

— Поль.

Хочется, чтобы она быстрее перешла от предыстории к сути.

— В общем, Абрамова туда пригласили, — сообщает, торжествующе хлопая в ладоши. — Он будет гостем следующего эфира. Сечёшь?

«Сечёшь».

Понахваталась. Денис Свободный так выражался в школе.

— Смысл этого шоу в том, что люди задают разные вопросы звезде.

— Филатова, я не понимаю, к чему ты клонишь?

— Да к тому, что ты тоже можешь задать ему вопрос! — выдаёт довольная собой. — Он абсолютно точно узнает тебя по голосу! Офигеет. Захочет увидеться. Сам блин номер твой выяснит! Посмотришь! Зуб даю!

— Откуда столько уверенности в этом?

— Потому что. Ты муза. Он до сих пор испытывает к тебе некую привязанность. Есть такая особенность у творческих личностей. Это я тебе уже как психолог говорю.

— Привязанность? Столько лет прошло…

— Вернёмся к ток-шоу, — отмахивается. — Там несколько вариантов. С первым не успеваем, письмо надо писать заранее. Второй — тоже проблематично. Наверняка, все видеовопросы уже отсмотрены, — закусывает губу. — Надо идти в Останкино! — выдаёт несколько секунд спустя.

— С ума сошла?

К подобному я точно не готова.

— Вот он обалдел бы… — изображает шок.

— Полин.

— Ну что Полин? Помечтать нельзя?! — с укором восклицает. — Последний вариант остаётся. Дозвониться в прямом эфире, но это шанс один на миллион. Уверена, в этот вечер тысячи девиц будут заняты тем же, чем и мы.

— Надеюсь, ты не веришь в прямую линию?

Наивная.

— Нет, не говори, что там подставной звонок в конце! — предполагает расстроенно.

— Конечно.

— Ну вот, а такой классный план был! Провал, — расстроенно заключает Поля.

Мой мозг внезапно подбрасывает кое-какую информацию. Когда-то, будучи подростком, я пробыла в Останкино с утра и до самого вечера. Увидела, как происходит процесс съёмок, посмотрела кухню телевидения изнутри.