Простительные грехи (ЛП)

— Если ты думаешь, что я когда-нибудь позволю тебе остаться наедине с моими детьми, то ты просто идиот, — возмущенно прошипела я. — Как ты думаешь, кто помогал ему каждый раз, когда ты избивал его? Ты никогда не обнимал своего сына. Никогда не давал ему понять, что он для тебя что-то большее, чем просто наследство и дойная корова. Первый раз, когда я обняла его, был первым с тех пор, как умерла его мать. Ты никогда не будешь иметь ничего общего с моими детьми.

Рука Лино крепко сжала мою, и он незаметно переместился, чтобы встать передо мной. Как будто он ожидал, что его отец может причинить мне боль, и я не удивилась бы, если бы он попытался это сделать. Лицо Габриэле напряглось, его губы скривились в оскале, когда он сердито посмотрел на меня. Но когда его внимание переключилось на Лино, что-то, что он там увидел, заставило его сменить гримасу на легкую улыбку.

— Ну, по крайней мере, если ничего другого нет, ты научишь моих внуков храбрости и будешь сильной матерью, поскольку Лино явно не может беспокоиться о таких вещах. Я думал, что воспитал мужчину, а не того, кто прячется за женой и позволяет ей нянчиться с ним. — Его отец обратил весь свой гнев на него, но Лино не дрогнул. — Может быть, ей следует стать заместителем Маттео.

Было время, когда жестокость его отца поражала сильно и глубоко, но, похоже, это время прошло.

— Если ты думаешь, что я слаб, ты ошибаетесь. Я пережил тебя. Это потребовало больше сил, чем ты когда-либо мог себе представить. Спасибо за твое благословение, — ответил он. — Дверь вон там.

— Я искренне надеюсь, что Коннор скоро найдется. Нам всем было бы полезно оставить это в прошлом, — сказал Габриэле, кивнув мне, хотя его лицо исказилось, как будто он проглотил стекло. Тем не менее, мы получили его благословение. Я должна надеяться, что это означает, что он, по крайней мере, не будет вмешиваться в наш брак. Бросив последний долгий взгляд на Лино, он повернулся к двери. Его жена следовала за ним на каблуках, из-за которых ей было трудно поспевать за ним. Он не замедлил шаг, даже когда рывком открыл дверь и вышел наружу. Она остановилась на пороге, пробормотав «удачи», прежде чем продолжить свой путь.

Как только дверь закрылась, я повернула Лино к себе и уткнулась лицом ему в грудь.

— Ну, все прошло хорошо.

Его грудь беззвучно сотрясалась, я подняла глаза и увидела, как он потирает лицо рукой.

— Тебя невозможно контролировать, ты знаешь это? — спросил он, но смех последовал за его словами.

— Кажется, у тебя это отлично получается, — пробормотала я в ответ, надувшись, когда он отошел и пошел убирать обед со стойки.

— На обеденном столе для тебя кое-что есть. Подойди и возьми это для меня, ладно?

Я сузила на него глаза, но позволила своему любопытству взять верх и отступила, чтобы пойти посмотреть. Когда я дошла до места, то увидела лишь конверт из плотной бумаги, лежащий на столе. Я сдержалась, чтобы не надуться. Лино не часто дарил мне подарки, но когда он это делал, это были самые продуманные подарки, которые я когда-либо получала.

Гитара, медиаторы с голубями на них, оборудование, которое я могла бы использовать для записи, книги, которые, по его мнению, я могла бы прочитать. Хотя они не часто были экстравагантными, они показывали, что он думает обо мне больше, чем простое вручение цветов, которое Коннор делал, когда ему что-то был нужно. Я вернулась на кухню, желая быть рядом с Лино, когда открою тяжелый пакет.

— Давай, — усмехнулся он, и я размотала ниточку, чтобы вытащить бумаги внутри.

Слова вверху страницы не должны были стать сюрпризом.

— На мой дом уже поступило предложение? — Спросила я. И щедрое предложение, судя по числам, отраженным ниже на странице.

— Несколько. Это лучший вариант. Это солидное предложение, Голубка. Мы должны его принять.

Я кивнула и пожала плечами.

— Я доверяю твоему мнению. Ты знаешь, что я ненавижу юридическое дерьмо. Мне нужно подписать?

Он покачался на пятках, глядя на меня, затем наклонился вперед и ухватился за край стойки, его глаза впились в мои.

— Ты не собираешься бороться со мной? Настаивать на том, что ты независимая женщина и можешь сама рассмотреть предложение?

Я усмехнулась.

— Нам не хватает денег?

— Можно смело сказать «нет». — Он ухмыльнулся, и я поняла, что, слышать, как я говорю «нам» — ему приятно.

— Тогда это не имеет значения. Мне не нужен этот дом; никогда не был нужен. Давай продадим его. Кроме того, — я пожала плечами, постукивая пальцем по столу. — Я не помню, чтобы подписывала брачный контракт. Это значит, что твое — мое, а мое — твое.

— Мне нужно было заставить тебя подписать брачный контракт, Голубка? — прошептал он, обходя стойку, пока не подошел ко мне сзади. — Ты собираешься забрать все мои деньги и попытаться сбежать?

— Попытаться? — Я вздохнула в ответ, наклонив голову в сторону, когда его губы впились в кожу прямо под моим ухом.

— Я всегда буду преследовать тебя, vita mia. Всегда.

— Хм, — пробормотала я в раздумьях. — Даже если я найду кого-то другого?