Просто бизнес (СИ)

  - Поначалу смертность среди неандерталок была особенно высока, хотя она и по сей день сохраняется на высоте, - продолжал Юичи. - Да, их моют, дезинфецируют, но дело-то не в этом. Само пребывание в неволе оказывается до того стрессовым, что неандерталки со временем угасают. Первобытные люди не могут делать то, смысла чего не понимают, а они не понимают, в чём смысл быть секс-игрушкой. Для них соитие - это в первую очередь произведение потомства. Люди палеолита не знали секса ради развлечения, нигде не было сексуального рабства и даже банальной проституции. Женщины были собирательницами, матерями и домохозяйками, хранительницами домашнего очага. Вот только в блоке F нет никаких очагов и потомство никто не производит, всех похищенных женщин сразу же стерилизуют. И они это чувствуют. Чувствуют, что внутри они пустышки, больше не женщины, способные плодоносить. А раз так, им больше незачем жить. Всё это угнетающе действует на женщин, они чахнут и умирают за несколько недель даже не отказываясь полностью от еды...

  Похожая ситуация была в колониальную эпоху, когда коренных американцев, живших первобытным строем, пытались обратить в рабство. Они не понимали, почему и зачем должны вкалывать на плантации, для них это было бессмысленным занятием. И они там точно так же чахли и умирали - не от побоев и изнурительного труда, а именно в силу экзистенциальной бессмысленности такого существования.

  Другой нюанс - наши гости периодически заносят из будущего какую-нибудь заразу. И хотя неандерталок прививают от основных болезней, обязательно находится что-нибудь ещё, что они цепляют от партнёров и умирают. В палеолите ведь нет болезней и эпидемий, практически нет. Они не переносятся от одного очага к другому на огромные расстояния, потому что слишком мала плотность населения, подцепивший заразу человек умирает быстрее, чем успевает передать её другим. С трупами здесь никто не возится, похоронных обрядов нет, умерших оставляют хищникам и падальщикам. Кроме того, человечество (и неандертальцы в том числе) ещё слишком молодой вид, у него нет своих собственных, чисто человеческих болезней. Все болезни достались нам от зверей и птиц. Человек начал цеплять заразу, когда занялся приручением и одомашниванием животных. Но это начнётся ещё не скоро, через много тысяч лет, в мезолите и неолите, а в нижнем палеолите люди по сути не знакомы с болезнями и не имеют к ним врождённого иммунитета.

  - А когда неандерталки умирают, что происходит? - спросил я.

  - Гориллы садятся в скиммеры и отправляются за новой партией.

  - То есть... Что? Просто прилетают и...

  - Да, прилетают на чьё-нибудь стойбище, выбирают девушек посимпатичнее и похищают. Ты же видел панно в блоке А - нам известно местоположение всех без исключения неандертальских стоянок.

  У меня в голове сверкнула догадка.

  - Значит тот неандерталец...

  - Ты прав, - подтвердил мою догадку Юичи, - он пришёл просить нас вернуть похищенных девушек. Такое не редкость. Девушек ведь похищают средь бела дня. "Громовые палки" распугивают охотников, но они же не слепые, они видят, откуда скиммеры прилетели и куда улетели. Несколько мужчин отправляются в дальний поход. По пути им встречаются другие неандертальские стойбища. Один язык позволяет им свободно общаться. Другие племена, уже сталкивавшиеся с гориллами Хайдена, дают охотникам наводку касательно дальнейшего пути и те в итоге приходят сюда. Толку от этого никакого, всё заканчивается обычно так, как ты сам видел.

  - Значит здесь содержатся неандерталки отовсюду?

  - Совершенно верно, изо всех мест, где обитает эта разновидность людей. Составляя карту стоянок, учёные руководствовались научным интересом, но у горилл, помогавших исследователям, интерес был свой.

  - Но почему неандерталки не взбунтуются? - никак не мог я понять. - Почему не покалечат какого-нибудь жеребца, ведь это нарушит коммерческую идиллию Томкинса и клиентура потеряет к ней интерес?

  - Женщинам в пищу добавляют лёгкие наркотики, вот поэтому все они такие вялые и покорные. Богачам обрыдли "сильные и независимые" эмансипэ с силиконом, депиляцией и изящными фигурами, они с удовольствием трахают волосатых покорных неандерталок с пышными формами, насилуют их зачастую довольно жёстко, не встречая никакого сопротивления. Ты попробуй в наше время кого-нибудь изнасилуй, тебе ж яйца оторвут. А неандерталки плачут и покорно терпят. К тому же им во время изнасилования можно говорить любые гадости, любые грязные и оскорбительные вещи, они всё равно не понимают. Можно обзывать их шлюхами или даже животными, переходной ступенью между человеком и обезьяной, никто не подаст на тебя жалобу за сексизм или расизм. Можно сравнивать ностратический язык с животным блеянием, а себя воображать зоофилом, трахающим мартышку... Рискни назвать женщину обезьяной хоть в одном борделе, тебя засудят и отправят на принудительную психокоррекцию. Такое даже в ролевых играх недопустимо.

  - А здесь можно безнаказанно выплеснуть из себя своё звериное начало... - тихо произнёс я.