Просто была зима…

– Бентли говорил, что, разглядывая снежинки в микроскоп, он понял, что каждый кристалл совершенен и неповторим. Человеку стало жаль, что эту красоту никто не может оценить, ведь как только снежинка растает, она исчезнет навсегда. Бентли решил поделиться этой красотой с людьми и сорок с лишним лет фотографировал снежинки под микроскопом. Благодаря его работам было доказано, что в природе не существует двух абсолютно одинаковых снежинок. Любая из них – чудо!

Жданов был немножко волшебником, во всяком случае, в его пересказе даже сухие научные факты звучали как поэзия или сказка. Удивительно, за окнами густым, плотным потоком, соединяющим небо и землю, шел снег, а здесь, в комнате, на экране мерцали прекрасные, увеличенные снежинки – одна за другой, настоящий снежный парад.

Жданов сказал, что в своем фильме он обязательно упомянет Уилсона Бентли, посвятившего жизнь изучению кристаллов снега.

– Удивительная жизнь, удивительная смерть… – говорил он. – Уилсон умер от пневмонии, пройдя большое расстояние в метель, чтобы сфотографировать снежинки. Такая вот история… При этом в его родном городке многие считали Уилсона безумцем…

На слайде растаяла последняя снежинка, экран погас. Татьяна была благодарна Жданову за этот вечер и «снежные» рассказы.

– А хотите, я как-нибудь подарю вам дизайнерскую снежинку? – предложил сосед, включая свет в комнате. – Представляете, теперь снежинки стали выращивать в лабораторных условиях, и дизайнеры снежинок создают их на заказ?!

В этот вечер Татьяна поняла, что Жданов, оказывается, может быть не только хмурым и язвительным, словно бы обиженным на весь мир холодным циником, но и тонким, чутким, даже немного… лиричным. Ей хотелось сказать Андрею что-то теплое, проникновенное, но она так и не нашла подходящих слов. К тому же было уже поздно, девушка чувствовала, что ей пора уходить. Оставалось поблагодарить хозяина за гостеприимство и попросить совета насчет сценария Ковальчука. Татьяна рассказала Жданову о присланном ей сценарии: «Понимаете, Андрей, это очень талантливый сценарий! Его непременно нужно снять!»

Выслушав Татьяну, сосед хмыкнул:

– Талантливый, говорите? Ну, прекрасно, я рад, что не оскудела талантами русская земля, только я-то при чем?

Смутившись, Татьяна сказала, что обратилась к нему как к человеку, имеющему отношение к миру кино.

Жданов раздраженно замахал руками:

– Я давно не имею к этому миру никакого отношения! И потом вы же сама из этой тусовки, вот и обратитесь к своим друзьям!

Татьяна забормотала, что этот глубокий сценарий предназначен для авторского кино, потому-то и…

– Извините, но мне это совсем не интересно, – грубо прервал ее сосед.

Татьяна осеклась – на ее глазах, в одну минуту, Жданов снова превратился в грубого, холодного типа. Она сухо попрощалась с ним и ушла.

Таня и дома долго не могла успокоиться. «Какой все-таки у него тяжелый, несносный характер! Как это вообще может сочетаться в человеке: талант, способность подмечать что-то тонкое, поэтическое, быть чутким, интересным собеседником, и тут же эгоизм, грубость, цинизм?!»

Обиженная и разочарованная Татьяна решила прекратить со Ждановым всяческие отношения.

* * *

Люди коллекционируют разные вещи: монеты, марки, холодное оружие, автомобили, драгоценности, да мало ли что! А Славяна коллекционировала «чудаков». Она искала информацию о людях, считавшихся чудаками (а зачастую просто чокнутыми), так или иначе повлиявших на мир. У нее был специальный альбом, куда девочка заносила сведения о выдающихся «чудаках». В ее коллекции имелись: абсолютный чудак и гений, перевернувший мир своими теориями, звучащими, как чистая поэзия, музыка или сказка, – Альберт Эйнштейн; Генри Шлиман, который просто знал, что Троя существует и остается только ее открыть; Том Эдисон, осветивший мир своими лампочками; Уилсон Бентли, посвятивший жизнь изучению снежных кристаллов и доказавший, что в мире нет двух одинаковых снежинок. Одну из страниц альбома Славяна посвятила своему отцу, которого считала чудаком в самом хорошем смысле – пару лет назад Степан Тришкин на собственные деньги выстроил в Приморске часовню в память о погибших моряках-приморцах. Его поступок многие сочли чудачеством, а Славяна гордилась отцом.

Последним чудаком, зафиксированным Славяной в ее странной коллекции, стал чудаковатый дядька из прибрежного кафе, тетрадь которого она изучала уже несколько дней. Девочка понимала, что на его картах указано что-то важное, значительное, но из приходящих ей в голову вариантов: клад? место убийства? таинственное «место силы» – порог в астрал? ни один не казался ей верным. Ей очень хотелось докопаться до истины, но для этого нужно было найти незнакомца. И тут судьба пришла ей на помощь.