Просто была зима…

– Соня… Ну что Соня… В жизни каждого мужчины бывают такие ошибки. Ладно, спасибо вам за то, что присмотрели за котом, и за то, что его отстояли. Я его, пожалуй, никому не отдам, привык к нему, что ли… Хмыряга! – крикнул Жданов вглубь квартиры, – идем домой!

Татьяна покачала головой – Хмыряга, во дает! Она перевела взгляд на Жданова и невольно улыбнулась (выглядел он довольно колоритно – как всегда заросший, в красной спортивной куртке и какой-то невообразимой мохнатой шапке).

– Вы как с Северного полюса! – усмехнулась она.

Жданов кивнул:

– Так я как раз оттуда. Командировка была на север. А переодеться не успел – зашел в квартиру, увидел, что кота нет, и побежал к вам разбираться. Думал, вы его потеряли. А вы, оказывается, ответственная. Ну что, давайте кота!

Татьяна вернулась в комнату и позвала кота, но тот не отозвался. Предположив, что Проша спрятался, Таня пригласила Жданова, пусть зайдет и сам позовет кота. Точно – после неловкого ждановского «кыскыс» из-за дивана показалась круглая Прошина морда.

– Отъелся Хмыряга! – удовлетворенно крякнул Андрей. – О, а это что? – Он кивнул на свою картину со снежинкой, висевшую над диваном. – А я думал, какой вандал испортил мои картины? Зашел в квартиру, а там полный разгром.

Татьяна смутилась.

– Ваша Соня уничтожила все картины, а эту последнюю, уцелевшую, – стала она торопливо объяснять, – я забрала к себе, чтобы спасти, но я вам ее, конечно, сейчас отдам.

Девушка вскочила на диван и потянулась, чтобы снять картину со стены. Жданов перехватил ее руку.

– Вы что? – испугалась Татьяна, высвобождая руку.

– Не надо снимать, пусть висит! – сказал Жданов. – Дарю.

– А, спасибо… – Татьяна не знала, что и ответить.

Сосед взял кота и пошел к дверям.

– Подождите, – крикнула Таня ему вслед. – Вы же с дороги… С полюса. Наверное, есть хотите? Давайте я вас покормлю?!

Жданов застыл, как каменное изваяние, задумался. Потом сдвинул шапку набок и честно признался:

– Вот и не знаю, что вам ответить. По всем правилам приличия надо бы отказаться, но я действительно голоден, а дома у меня, как обычно, кроме коньяка… Ну вы знаете… И как быть?

– Соглашайтесь на ужин, – улыбнулась Татьяна. – Только снимите шапку и куртку. Здесь все же не Крайний Север.

Жданов тут же стянул свою мохнатую шапку.

На кухне Андрей удивленно наблюдал за тем, как умело хлопотала Татьяна: кастрюльки, вазочки, поперчить-посолить (вот бы все популярные артистки так управлялись по хозяйству!)

Да, готовить Татьяна умела и, главное, любила, правда, зачастую расстраивалась, что готовить ей особенно не для кого, а стараться для себя – скучно. И вот наконец нашелся человек, который в полной мере оценил ее кулинарные способности. Во всяком случае, когда она поставила перед Ждановым горячий борщ со сметаной, а потом тарелку жаркого «по-домашнему», он наградил хозяйку весьма одобрительным взглядом. Ел Жданов с видимым аппетитом и чувством. Закончив с горячим, хмыкнул:

– Я смотрю, Хмыряга хорошо устроился!

Вместо ответа Татьяна поставила перед ним вазочку с земляничным вареньем и круг желтого сырного пирога с румяной корочкой.

Сосед только головой покрутил:

– Надо же, какая вы сердобольная, не только приблудных котов подкармливаете, но и одиноких мужчин!

Допив чай, Жданов встал, надел свою дурацкую шапку, схватил кота и потопал в прихожую. Татьяна удивленно смотрела ему вслед – и спасибо не скажет?

На пороге сосед обернулся:

– Спасибо, хозяюшка! Кстати, будем считать, что теперь наша с Хмырягой очередь вас кормить. Придете к нам завтра на ужин?

Татьяна растерялась, честно говоря, у нее не было желания идти к Жданову ужинать. Она уже хотела вежливо отказаться, но тут ей в голову пришла одна мысль: что, если завтра попросить Жданова, как человека, имеющего к кинематографу прямое отношение, прочесть сценарий Ковальчука? Возможно, сосед что-то подскажет, посоветует… И Татьяна сказала: «Да».

– Тогда до завтра! – кивнул Жданов.

* * *

Сложно было представить что-то более унизительное – ее, известную на всю страну артистку, поместили в «обезьянник»! Ольга возмущалась, кричала, стучала по решетке, осыпала полицейских проклятиями, однако же ничего не помогало. В какой-то миг в «обезьянник» заглянул капитан Прохоров и сказал, что если она не успокоится, он впаяет ей пятнадцать суток хотя бы просто «за дурной характер». Ольга замолчала. Перспектива провести в отделении полиции пятнадцать суток отнюдь не казалась ей заманчивой, тем более что если вести отсчет пятнадцати суток с сегодняшнего дня, то выходило, что Новый год она встретит как раз в обезьяннике! Вы встречали Новый год в обезьяннике, Ольга Александровна? Нет, не хотите? Ну так соображайте тогда, что делать, чтобы отсюда выйти.

Ольга настояла на том, чтобы ее отвели к Прохорову, и заявила ему, что он даже не представляет, с кем имеет дело: она – известная актриса!

Капитан брезгливо сморщился:

– У меня таких актрис – пол-отделения! Притом они играют куда достовернее!