Просто друг?.. (СИ)

В голосе его чувствовались стальные нотки: говорил Учиха так, будто ему было наплевать, что скажет Сакура в ответ. Хотя на самом деле это было не так: Саске просто не видел смысла в этом разговоре, зато как эмоционально она изгибалась, как выгибала спину ему навстречу, как смотрела на него, пристально и не отводя изумрудных глаз, как хваталась за его руки, желая ослабить хватку на волосах, — это ему нравилось куда больше. Сжалившись, он наконец отпустил густые волосы, и Сакура выпрямилась, опустив длинные ресницы. Казалось, она вот-вот заплачет — кончик носа едва заметно покраснел, а брови нахмурились ближе к переносице.

— Я ждала тебя, — так же тихо, как и он, проговорила она, словно боялась, что мужчина вновь станет отвечать низким и глубоким тоном. — Но у меня вопрос: что нам делать?

Наконец-то до неё дошло, что нужно что-то решать! Хоть Сакура умоляюще и смотрела на него, хоть и пыталась разжалобить, ничего особенного снова не выходило: Саске больше начинал злиться и откровенно не понимал, чем вызвано такое состояние — то ли тем, что она не хотела говорить на тему их отношений, то ли, наоборот, как раз по причине того, что её это беспокоило.

— Ничего, — пожал плечами мужчина. — Делать так, как было раньше. Ты же это любишь.

Он язвительно усмехнулся, явно проговорив ей это в укор. Тут уж не выдержала Сакура — Саске был уж слишком высокомерен. Нахмурившись ещё больше, она с силой схватила его за густые угольные волосы, оттянув их назад. Мгновенно перед изумрудными глазами появился бледный изгиб сильной шеи, и она, не удержавшись, буквально с силой впилась в кожу зубами. Она принялась оттягивать кожу, покусывать её, лишь бы сделать владельцу шеи как можно больнее. Словно одними только прикосновениями губами и зубами она пыталась разубедить его в том, что ненавидела делать так, как раньше. Нет, ей не нравился его тон — ей куда больше нравилось, когда он был с ней нежным и осторожным. Именно таким она всегда знала Саске, а этот тиран, которого она с силой кусала в шею, вовсе не её друг.

Он тихо зашипел, сорвавшись на едва слышный стон, и Сакура не могла разобрать: было ему приятно или нет. Но она точно знала одно: на этом она не готова просто так взять и остановиться. Потому женские губы вдруг стали нежно водить по его шее, нарочито медленно, так обманчиво, что Саске даже поверил в то, что она готова быть с ним аккуратной, но она осмелилась обмануть его: девушка вновь с силой прикусила кожу, слегка оттянув её.

— Приятно? — язвительно спросила она, нахмурившись.

Внутри бушевал какой-то зверь, что рвался наружу. Его не хотелось усмирять, как обычно привыкла делать Сакура, едва начинала злиться. Этот зверь сегодня должен был непременно выйти наружу: рыча, словно обожжённый факелом охотника тигр, он принялся царапать когтями нутро девушки, и Сакура не собиралась его сдерживать: видя, как шипит от лёгкой боли в шее, ноющей и ломящей, мужчина, она готова была снова набрасываться на него и прокусывать кожу едва ли не до ярко-алой крови. Особенно сильно её привлекала синеватая, часто-часто бьющаяся жилка.

Дёрнув головой, причём с такой силой, что Сакура ненароком испугалась, вытаращив глаза, он наконец высвободился от весьма цепкой хватки с её стороны. Девушка растерялась: что делать дальше, она даже не знала. Хотя бы по той причине, что Учиха был злым, и это было заметно. Но едва он обхватил её покрасневшее от смущения и неловкости ситуации лицо, Сакура тут же практически успокоилась. Его сильные широкие ладони были тёплыми и такими же, как всегда: он готов был дарить ей нежность, а не грубость. От него исходило то самое тепло, которая девушка всегда любила и которое заставляло её расслабиться, и для неё он не был тем злым тираном, что предстал перед ней буквально пять минут назад. И зверь от его теплоты и нежности принимался урчать внутри, сворачиваться послушно в клубок, убирать когти в мягкие лапы и приниматься сопеть от наслаждения.

Мужчина осторожно поцеловал её в губы, едва ощутимо перед этим проведя кончиком большого пальца по пухлой нижней. Он старался делать это с особенной нежностью: Сакура постепенно усмирялась, подчинялась ему, обнимала за широкие плечи и тут же комкала на них майку. Бледная кожа на мужском теле постепенно оголялась, едва майка приподнималась, и тут же скрывалась, когда девушка отпускала его плечи, переходя ладонями к сильной шее. Тонкие пальцы стали гладить заднюю сторону, а затем зарылись в густые волосы, слегка сжав их. Сакура явно наслаждалась ощущением его губ на своих: пусть он делал это медленно, как будто бы даже неохотно, но было в этом что-то такое, чего девушка никогда не испытывала раньше.

Мужские губы даже не думали от неё отстраняться. Уже слегка покрасневшие, припухшие, они всё ещё ждали поцелуя, только теперь со стороны Сакуры. Слегка отстранившись, Учиха выдохнул, прикрыв глаза, и тут же густые ресницы, затрепетав, поднялись, а вместе с ними — и веки. Теперь он пристально смотрел на Сакуру, слегка улыбнувшись уголком губ, и девушка, едва заметив такую улыбку, слегка усмехнулась.