Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

Но для того, чтобы видеть, ты должна быть. Это бытие обнажено. Поэтому ты принимаешь любую оболочку видения, ты одета в то, что воображаешь себе. Но это всего лишь одежда. Ты — постоянная нагота, хотя и облачаешься в концепции, ошибочно принимая эти образы за реальность и одеваясь в них. В это тело одето то, что ты есть, но тело износится, как и любая другая одежда. Ты надеваешь его, и ты снимаешь его, но все равно остаешься обнаженным бытием. И что? Нет ничего плохого в теле или в другой одежде, но рассматривай это как приправу![65] Но если ты будешь считать приправу реальной, то окажешься в салате. (смех) Нет? В весьма большом салате!

Матильда: Не надо отождествлять себя с ним.

Карл: Даже это является концепцией.

Матильда: Да. Например, вместо того чтобы идти в храм, я иду на рынок, и я знаю, что охотнее пошла бы в храм, для своей головы, но я иду на рынок и просто делаю то, что делаю. У меня нет выбора. Я это делаю. Я понимаю, что лучше бы мне пойти в храм, но сейчас я здесь, на рынке. И я это принимаю. И тогда это легко.

Карл: Нет. Не в твоих руках принимать это. Это все равно личностное приятие, которое ничего не значит. Временное маленькое приятие какого–то видения — это понимание умом.

Но я говорю о пребывании Тем, которое существует до всякой идеи, пребывании этим приятием, у которого нет второго, поскольку нет никакого второго, чтобы его принимать. Об этой безусильности твоей природы, этой обнаженности я говорю, а не о каком–то понимании того, что «вопреки желанию быть там, я тут». Я не говорю об этом «вопреки». Нет, оно появляется и исчезает. Не волнуйся. Его вообще нет. Я говорю о том, что такое само понимание, само знание, которое никогда не исчезало.

Знание того, что ты существуешь, какими бы ни были идеи или концепции, — это знание о бытии никогда не исчезало. Поэтому ты никогда не утрачивала это абсолютное знание того, что ты есть. Оно есть вопреки всякому относительному знанию или незнанию, не «благодаря». Это приятие твоего бытия Тем, которое есть приятие. Поскольку это абсолютное знание никогда не утрачивалось, ты пребываешь в Абсолюте, но не посредством знания или незнания.

Матильда: Это то, что я имею в виду. Ты не можешь знать этого, как и не можешь не знать.

Карл: Да. Ты — это парадокс. Ты не можешь не знать этого, но ты не можешь ни знать, ни не знать. Знание и незнание существуют, потому что ты есть. Так что, вопреки знанию и незнанию, ты есть. Это абсолютное бытие. Поэтому вопреки относительному или неотносительному бытию, ты есть То, которое есть абсолютное бытие.

Относительное бытие или неотносительное бытие, ограниченное или неограниченное существует, потому что ты есть, но ты понятия не имеешь об ограниченном или неограниченном, потому что даже идея о неограниченном бытии является ограничением. Какое бы определение ты ни дала, ты создаешь себе рамку. Но чтобы создать себе рамку, ты должна существовать до нее. Поэтому я прошу тебя быть до того, что уже является концепцией «я», даже осознанности, быть Тем, которое является этим абсолютным «до» — с ним я говорю, только с этой обнаженностью.

Так что, вопреки твоему пониманию, вопреки твоему маленькому приятию, ты есть. Не «благодаря» ему. Маленький личный покой может иметь место. Или свобода. Но эта маленькая личная свобода или покой снова исчезнут. Ты можешь подумать, что это выход, но это не так.

Луиза: Это весьма кстати. Как маленький ящик с инструментами.

Карл: Звучит хорошо.

Луиза: Если ты находишься в стрессовой ситуации, ты можешь обратиться к нему. Знаешь, это своего рода удобно. Если ты находишься в стрессе и знаешь, как расслабиться, то это весьма кстати.

Карл: Да, звучит хорошо. Но то, что может расслабиться, все равно очень напряжено. Даже в личностном расслаблении ты уже ожидаешь возвращения к стрессу. Я говорю о том абсолютном расслаблении, где нет второго, где не остается никого, чтобы быть в напряжении, в каких–то взаимоотношениях.

Луиза: Но, тем временем, что делать?

Карл: Тем временем? Не существует того времени.

Луиза: (со смехом) Тем временем, я не могу продолжать жить вот так!

Карл: Время очень подлое, я знаю[66]. Время означает, что существует второй. А за вторым приходит секунда[67], а за секундой появляется час, а за часом — год, и бла–бла–бла. Так с первой секунды начинается время.

Чтобы увидеть первую секунду (второго), оставайся в Том, которое пребывает до второго, до образа. Тогда ты увидишь, что время — это твое дитя, а не ты — дитя времени. В этом разница. Может быть время или не–время, и все эти переживания и образы, но все они — твои дети. Ты — не дитя времени.