Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

Пит: Но это разрушение, когда ты становишься абсолютно обнажен и способен пройти сквозь игольное ушко… я не говорю, что благодаря садханам можно достичь чего–то… но иногда момент той наготы наступает, когда ты проделал множество садхан, ты все излил, но все это обернулось для тебя большой неудачей, и вдруг ты достигаешь этой наготы, наступает момент, когда ты понимаешь…

Карл: Каждую ночь ты обладаешь этой наготой в глубоком сне. Так что ты мог бы выполнять садханы, чтобы спать. У тебя есть снотворное и техники для сна в глубоком сне? Погружение в глубокий сон происходит благодаря твоим садханам? В глубоком сне никто не беспокоится о садхан ах, знании или незнании или чем–то еще, что появится в следующий момент, потому что нет беспокоящегося, нет вопросов и ответов. Так ты выполняешь садханы, чтобы уснуть?

Пит: (со смехом) Если только бодрствование является садханой. Я не знаю. Когда я высыпаюсь, мне нужно какое–то время побыть в состоянии бодрствования, прежде чем я снова смогу уснуть.

Карл: Значит, из–за того, что ты спишь, ты снова просыпаешься. Звучит хорошо. «Я сплю, чтобы снова проснуться, и я просыпаюсь, чтобы я снова мог уснуть». Бесконечный круг: ты истощаешь себя, чтобы снова уснуть. Это садхана, подобная духовной технике. Ты используешь эту технику, чтобы истощить себя, дабы лучше спать, чтобы потом проснуться со свежими силами для работы. Звучит хорошо.

Но это есть, как оно есть. Посмотри на мир. Так много великих мастеров уходили в самадхи осознанности, порой на тысячу лет, но потом они снова просыпались и работали. Этот сон наполнен всеми видами пробуждения, и истощения, и восстановления, и делания, и неделания. Твоя идея «тотального ухода из–за исчерпанности» не работает. Ты не можешь исчерпать то, чем ты являешься. Это всегда звучит мило, хорошо и очень логично, только не работает. Это работает, если ты хочешь купить мерседес, или приобрести новый дом, или достичь другой цели, вроде этой. Ты можешь использовать пошаговый «от А до Б» подход, чтобы достичь ее. Но не То, которое ты ищешь.

Поэтому этот драгоценный ум, этот драгоценный интеллект ты можешь выкинуть в ближайшую помойку, потому что для Того он не сработает. Но это красиво, а? Что он не работает. У тебя есть инструмент, ты можешь его использовать, хотя он все равно не работает. Ладно. Ты играешь с ним. Ты играешь с умом, играешь с интеллектом, играешь с садханой — это медитация. Ты просто играешь. Ты развлекаешься.

Ты Само–развлекаешься только тогда, когда не получаешь от этого никакого результата. В тот момент, когда у тебя появляется ожидание результата, ты работаешь, и тогда ты действительно работаешь в поте лица. Тебе даже хочется получить результат становления тем, что ты есть. Бог ты мой! «Это будет мое Я. Я достиг себя». Что это было бы за «Я», которое ты мог бы достичь?

Чарльз: Ограниченное «Я».

Карл: Да. Относительное «Я», относительная свобода, относительное — что угодно. Ограниченное, ограниченное, ограниченное. И что? Так что такое эта «личная свобода»? Идея. Просто идея. Она приятна, но не имеет никакой ценности. Ты все равно существуешь «вопреки», не «благодаря» твоему деланию или неделанию. Если ты увидишь это, если ты действительно увидишь, что ты есть вопреки твоим садханам, вопреки тому, что ты сделал или не сделал, вопреки твоим грехам или не грехам, вопреки твоей вине или не вине, действительно вопреки, всегда вопреки, никогда «благодаря», — то это уже свобода. Бог ты мой.

То, которое есть Я, не знает Я

Матильда: Так это можно увидеть?

Карл: Конечно, это можно увидеть. Ты можешь увидеть, что ты не можешь быть тем, что можешь увидеть. Это есть пребывание Тем, смотрящим на себя. Когда ты являешься Тем, которое смотрит на себя, в этом видении себя нет абсолютно никакой идеи о том, чем оно является и чем не является. Ты просто существуешь в качестве этого видения, безо всяких концепций того, чем ты являешься и чем не являешься. Ничем из того, что ты видишь, ты не можешь быть. Как ты можешь не видеть этого, если ты всегда видишь это?

Ты всегда переживаешь что–то, но ничем из того, что ты переживаешь, ты не можешь быть. Потому что то, что ты переживаешь, не является вторым, оно пребывает во времени, это идея, образ. Но глаз того, кто смотрит, — этот глаз, который есть само зрение, не может увидеть себя. И что? Ты можешь только видеть, но ты не можешь быть тем, что ты видишь.