Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

Поэтому воображение — это определение того определяющего в процессе постижения того, что это, но постижением оно не является. Это по-прежнему То, постигающее себя. Оно никогда не было частью постижения. Оно здесь, сейчас — То, постигающее себя, а не его отражение. Разве это не прикольно? (смех)

Давайте же! Наслаждайтесь, а то насладятся вами. Это всё, что я хочу сказать. Радость никуда не денется, нравится вам это или нет. (смех) Поэтому вы можете быть Тем, которое наслаждается собой, абсолютно, или вы можете стать его наслаждением. В чём проблема? И то, и другое — не проблема.

Томас: То есть это своего рода «да» всему.

Карл: Никто не говорит «да».

Томас: Никто не говорит «да», но присутствует приятие.

Карл: Кому это надо? Кому нужно это приятие? Забудь. Забудь это слово. Самому приятию не требуется приятие.

Если чему-то требуется приятие, то не Тому, которое есть приятие. Что делать?

Это не твоё приятие, поверь. В том-то вся проблема! Ты не можешь положить приятие себе в карман и взять с собой до конца твоего так называемого бытия. Это личность — «я» — всё время пытается быть счастливой и принять, что есть. Но ты никогда не сможешь принять То, которое есть.

Тереза: Но даже с этой попыткой я ничего не могу сделать?

Карл: О Господи!

Тереза: Нет, я спрашиваю.

Карл: О да, «я спрашиваю»! Тебе нужна освободительная грамота или что-то в этом духе? Вечное освобождение от ответственности. «Я ничего не могу сделать. Я не деятель. Я не могу помочь себе». Ну так в этом тоже нет ничего страшного. «Я не виновен!» Но Тереза всегда виновна. Она — это сама вина. (смех) Вот подтверждение!

Тереза: (со смехом) Счастливая вина и счастливый провал!

Карл: Постоянно подкалывает сама себя. Своим мечом. «Я не виновата!» (смех)

Тереза: Знаешь, когда мы ездили в Португалию, мы никогда не заводили там подобного рода разговоры; как только я вижу тебя, словно что-то исчезает. Четыре месяца не было никаких внутренних дискуссий, никаких настроений, эмоций, то поднимающихся, то утихающих…

Карл: Ой, да брось! Никаких дискуссий с собой, любимой? (смех) Как я всегда говорю, я могу только сидеть здесь и разводить «ля-ля», чтобы ты могла видеть, что разницы нет. Нет проблем, ля-ля-ля.

Франческо: Тогда почему ты не расскажешь нам всем о чём-нибудь прекрасном?

Карл: О Господи. Я поговорю с твоим парикмахером. (смех)

Франческо: Это только «ля-ля-ля»! Разговоры, разговоры, разговоры. Да уж, это тебе нравится.

Карл: Ага, мне нравится.

Франческо: (дразнит) Это по-немецки! (смех)

Карл: (дразнит) Стаккато. Это то, как говорят итальянцы.

Франческо: Это скучно.

Карл: Особенно вчера. Ты больше не мог думать. Я видел. (смех) Целиком там. Я видел это в отражении их глаз.

Франческо: Что делать?

Карл: (группе) Вам следует знать, что здесь клуб брахмачариев. (указывает на несколько человек, сидящих сбоку, включая Франческо) Семь лет, девять лет, десять лет без секса. А тут однажды молодая женщина сидела без нижнего белья, и они все заметили. (смех)

Франческо: Не только я. Многие видели.

Карл: О да, другой парень даже пошёл и пересел с этой стороны на другую. (смех) Я же говорю, бытие — это такой режиссёр!

Франческо: Это ничего не меняет. Кого это волнует?

Карл: О, разве это не было мило, Франческо? Ты увидел её и сразу же отправился к парикмахеру.

Франческо: Может быть, она вернётся. (смех)

Карл: Ты был выбрит, полностью. О'кей. (смех) Делать вот так — опасно.

Лиз: (со смехом) Иногда, когда ты тянешься, это вызывает беспокойство. Ты — само растяжение!

Милость разобьёт твоё сердце

Мистер Рао: Ты сказал: «Пытайтесь принять, что есть, но вы не можете принять, что есть». Я не понимаю. Как это нельзя принять, что есть?

Карл: Вы не можете принять существование, потому что само существование — это уже кризис. С первого понятия о существовании начинается кризис. Вы уже находитесь в кризисе с этой «я»-идеей. А затем с «я есть» начинается кризис «я есть такой-то и такой-то». Вы не можете принять это. Потому что страстное желание, тот, кто может страстно желать, возможность желания начинаются здесь. Быть может, желания и нет, но возможность всегда будет оставаться с этим первым понятием о существовании. Его вы не можете принять.

Но у Того, что есть, с этим нет проблем, поскольку оно есть само приятие. Нечего принимать, можно только быть Тем, которое пребывает без второго. Когда вы есть То, что есть, безо всякой идеи о том, чем вы являетесь и чем не являетесь, когда нет второго, тогда вы — это приятие, потому что больше нечего принимать. Нет даже идеи о «существовании». И тогда больше нет абсолютно никакой необходимости в приятии, вообще никакой потребности в Том, чем вы являетесь.