Просто идеал

– Я знаю, – примирительно ответил Мэллори. – Видите ли, я почувствовал нечто... Есть такая поговорка: «У меня мурашки по коже – должно быть, кто-то ходит по моей могиле».

Ханна явно не слышала этой поговорки и уставилась на Мэла широко распахнутыми глазами. Губы ее тронула насмешливая улыбка.

– Ах, маркиз, но ведь это глупо! Как можно чувствовать, что кто-то ходит по вашей могиле, если вы там еще не лежите?

– Такова народная мудрость. Знаете, так и в самом деле бывает – когда мурашки по коже, я имею в виду.

– Правда? А скажите, милорд, мурашки отличаются друг от друга, когда по могиле идет, скажем, гусь?.. А потом, например, корова?

– Не задумывался, – Мэллори улыбнулся и осторожно положил ее руку себе на локоть, – но в следующий раз я проведу необходимые исследования... Этот коттедж очень красив. Мне показалось, что с той стороны есть клумбы.

– Да, это так. Один из наших садовников регулярно наведывается сюда, чтобы ухаживать за цветами. И огород каждый год сажают. А еще наши работники следят за тем, чтобы маленький прудик за домом не пересыхал и у ежиков всегда было вдоволь воды.

– Пруд для ежиков?

– О да! Их здесь множество – целая деревня. Когда-то давно Уилл привез несколько штук для Чарли и Милли.

– Ваш брат? Сам привез ежиков, и теперь по его приказанию для них содержат пруд и огород?

– Я не должна была об этом рассказывать, – огорченно вздохнула Ханна. – Лорд Мэллори, пообещайте мне, что никому не скажете, иначе репутации Уилла будет нанесен большой ущерб!

– Да что вы! Никому и никогда! Да и кто поверит, что под суровой внешностью человека, которого называют кошмаром палаты лордов, скрывается нежная душа, которая печется о благополучии семейства ежиков? Если я расскажу эту историю, меня отправят в дом для умалишенных.

Леди Ханна улыбнулась ему, и Мэллори почувствовал, как внутри разливается тепло. «Это удивительно, – думал он, глядя, как девушка идет перед ним по дорожке, – как это раньше я не обращал внимания на женские улыбки. Интересно, улыбались ли мне раньше? Наверняка. Просто я не замечал. Женщины всегда улыбаются и строят глазки, особенно когда выходят на охоту – на поиски мужа. Но леди Ханна не охотится – это я точно знаю».

Они вошли в коттедж, и в тот же миг с его губ сорвался возглас:

– Боже мой!

– Что? Что с вами, милорд?

Ханна обернулась. Мэллори застыл на пороге. Лицо его стало пепельно-серым, прекрасные зеленые глаза потускнели, он зажал ладонями уши. Все-таки он болен, подумала Ханна. Обхватила его рукой, надеясь довести до гостиной – там он смог бы прилечь на софу и отдохнуть. Шаг, еще один. Мэллори прерывисто дышал, словно ему не хватало воздуха, на лбу и над верхней губой выступил пот.

– Ну, еще немножко, – приговаривала Ханна, пытаясь увлечь его за собой. – Еще несколько шагов до гостиной, там вы сможете прилечь...

«Только бы он не потерял сознания, – с отчаянием думала она, – я не смогу нести его». Мэл остановился После нескольких безуспешных попыток заставить крупного мужчину двинуться вперед Ханна отняла его ладонь от уха и спросила:

– Вы слышите меня, лорд Мэллори? Нам надо дойти до гостиной, там вы сможете прилечь...

– Нет! – Он смотрел на нее невидящим взглядом. – Назад... На улицу...

– На улицу? – Ханна решила, что он не в себе. Зачем идти на улицу, если еще несколько шагов – и он сможет прилечь и отдохнуть. – Пойдемте же!

Она обняла его обеими руками за талию и попыталась заставить пройти эти несколько шагов.

В следующее мгновение маркиз подхватил ее на руки, повернулся и бросился вон из дома. Коридор, порог, садик промелькнули мимо, и они оказались у невысокого заборчика, где всего несколько минут назад привязали своих лошадей. Здесь Мэл поставил девушку на землю и быстро отвернулся, тяжело дыша, изо всех сил стараясь справиться с собой.

Ханна, озадаченная и встревоженная, положила руку ему на плечо.

– Посмотрите на меня, лорд Мэллори, – ласково произнесла она.

– Сейчас...

– Я понимаю: вы хотите прийти в себя.

– Мне так стыдно. – Он наконец нашел мужество встретиться с Ханной глазами. – Вы ничего не слышали?

– Что я должна была услышать, милорд?

– Крики и плач.

Желая успокоить его, Ханна коснулась пальцами его щек, откинула со лба влажные волосы. Мэл с благодарностью принял ласку. Ему нужно было ее участие, просто потому, что она здесь, такая реальная, такая живая! Он спрятал лицо в ее ладонях, потом поцеловал тыльную сторону кисти, там, где кончались перчатки, и вдруг прижал девушку к себе.

Ханна не сопротивлялась. Такая вольность возмутила бы ее при других обстоятельствах, но сейчас она молча обвила руками шею мужчины, который нуждался в ее помощи, и дружески похлопала его по спине. Так они и стояли, обнявшись. Потом Мэл отстранился и взглянул на девушку. Лицо его разгладилось и приобрело вполне нормальный цвет, зеленые глаза вновь засверкали. Он хотел что-то сказать, но колебался.

– Расскажите мне, – тихо попросила Ханна, беря его руки в свои.

– Вы, должно быть, считаете меня слабонервным идиотом, – с горечью ответил Мэл. – Если я расскажу... Вы сочтете меня еще и умалишенным, а я не вынесу этого!