Просто Марго

На третьи сутки Дмитрий нашелся в высокогорном селении в доме своего однокурсника Мамуки. Юноша молча вышел из дома и сел в ГАЗ-21, черную «Волгу» своего отца. Всю дорогу отец и сын не сказали друг другу ни единого слова. А что тут скажешь?! Оба были виноваты, но признать это не давала им мужская гордость.

– В это время Александра Юдина нервно ходила по дому взад и вперед, тщетно пытаясь внушить себе только положительные мысли, как вдруг послышался шум подъезжающего автомобиля. Увидев в окно машину ее мужа, женщина стремительно, едва набросив на себя теплую шаль, выбежала из дома.

– Димочка, сынок! – бросилась к нему, рыдая, мать. – С тобой все в порядке?

– Все хорошо, мама, прости меня, мне, правда, очень жаль, что я принес тебе столько волнений. Ты вся дрожишь, пойдем, скорее, в дом, а то простудишься, – заботливо укутывал ее шалью непокорный сын.

– Но и ты меня пойми, пожалуйста, мамочка, я тоже страдал не меньше твоего с отцом. Только вы ничего об этом не хотели и слышать. Вот я и решил бежать, чтобы раз и навсегда покончить со своими мучениями, – объяснил, как мог, свой поступок Дмитрий, пройдя в свою комнату, даже не взглянув в сторону отца.

Теперь все это было в прошлом. Он жил в своей обожаемой мансарде-мастерской среди своих мольбертов, полотен, карандашей и красок.

«Только сейчас я понял, как здорово иметь свой дом и жить в нем, как тебе вздумается. Свобода – это самое важное для такого типа, как я! Толком сам не знаю, как я выдержал в училище целых шесть месяцев!»

Но, все же, был один маленький позитив в его пусть непродолжительном пребывании в военном училище. Бросив мореходку, которая для него была равносильна настоящей тюрьме, Дмитрий Савулиди стал больше ценить саму жизнь во всех ее даже самых незначительных проявлениях. Он перестал быть замкнутым букой и превратился в общительного, дружелюбного к окружающим его людям парня.

Может, даже слишком, потому что сразу же нашлись «друзья», которые бессовестно стали пользоваться всеми этими его новыми качествами, настаивая на больших и шумных сборищах в его холостяцкой квартире. А он им отказать не мог, боясь обидеть их и отдалить от себя. Страхи – вечные наши спутники, как же избавиться от вас?!

Они бесцеремонно подстерегают нас в быстротечной и суетливой жизни, вживаясь в наш мозг и тело, становясь неразделимой частью нас самих. Но у каждого он свой: кто-то банально боится замкнутого пространства и высоты, кто-то каждый день трепещет от страха, что может быть уволен с работы, а многие женщины, красивые и не очень, с молодости побаиваются, что их никто замуж не возьмет. А самый жуткий мужской страх это оказаться по жизни неудачником и зарабатывать недостаточно денег. Но существуют еще так называемые перестраховщики, заранее просчитавшие возможные негативные варианты в своей жизни и пытающиеся аккуратненько обойти все «острые углы», уверенно полагая, что обхитрили судьбу, справившись со своим страхом. Именно из таких были родители Дмитрия.

Не пустив своего сына «морально разлагаться» в столицу, Василий и Александра Савулиди прибывали в совершенном спокойствии за дальнейшую судьбу своего чада. Здесь, в родном Батуми, «мальчик под присмотром» и ничего плохого с ним случиться в принципе не может. Но если было бы в жизни так все просто, падать, наверное, не пришлось бы никому.

После возвращения из тбилисского художественного училища Дмитрий начал вести именно тот пресловутый богемный образ жизни, которого так боялись его родители.

Шумные, пьяные компании, девушки не очень строгого поведения, ночные бдения, громкая музыка и непристойная брань, будившие всех соседей, которые не раз жаловались на это в милицию, стали для Дмитрия Савулиди нормальным образом жизни.

До позднего утра он, как обычно, спал, а начинал работать, если к нему приходило вдохновение и не раскалывалась сильно голова, не раньше второй половины дня. Картин молодой художник писал все меньше и меньше, пребывая в очередной творческой депрессии. Хотя все свои обещания отец выполнил сполна: Димкины картины висели почти в каждом городском учреждении, но только, что было до того талантливому художнику, не перестававшему ни на минуту мечтать о всесоюзной и, может, даже международной славе?! Так и получилось, что от полного неудовлетворения своей творческой жизнью Савулиди-младший незаметно пристрастился к алкоголю. Нет, в одиночестве он никогда не пил, лишь только исключительно в компании своих друзей.