Просто Наташа, или Любовь в коммерческой палатке

Ирина хотела было возразить, отказаться, но очень уж необычное предложение сделал Аристарх, даже интересно стало.

— А что у тебя во фляжке?

— Водка с бальзамом. Смесь домашнего приготовления для особо торжественных случаев. — Он налил в крышку, которая — ни дать ни взять — маленький стаканчик, выплеснул из нее в воду. Потом снова наполнил, протянул Ирине. — Не отказывайся, Ира. Это ведь так здорово — чудная природа, чудная женщина рядом.

— О природе ты верно сказал. — Ирина взяла крышку и, скривившись заранее, выпила. К ее удивлению, содержимое фляжки было не таким уж противным. Даже приятным. И тотчас же получила бутерброд с ветчиной.

— Я и про женщину верно сказал. — Аристарх тоже выпил. Ирина протянула ему бутерброд, он откусил немного, благодарно улыбнулся. — Может быть, из-за этого я и решился отправиться в путешествие.

Он снова наполнил крышку, поставил ее на камень. Невдалеке сверху посыпались камешки, а потом спрыгнул Валерка Пивовар и направился к ним.

— Мне сверху видно все, ты так и знай! — крикнул он Аристарху. — Какие вы эгоисты, ребята! Сами пьете, а меня не приглашаете. А это, наверное, мне уже налито? Вот спасибо, настоящие друзья.

— Это Байкалу, — сказала Ирина, доедая бутерброд.

— Ему-то зачем? — удивился Валерка. — Он уже не пьет, возраст не тот, а я — с удовольствием!

Аристарх загадочно улыбнулся. Валерка наклонился, но тут откуда ни возьмись плеснула волна, опрокинула посудину. Аристарх поймал пустую крышку у края камня, посмотрел на оторопевшего Валерку.

— Тебе же сказала Ира, что это — Байкалу, вот он и взял свое.

— Ну, вы даете! — покачал головой Валерка. — Мистика какая-то!

— Нужно было женщину слушать. — Аристарх протянул фляжку Пивовару. — Держи, ребят угостишь, там еще есть. А мы пойдем в Листвянку, прогуляемся. Скажи Валентине, встретимся у автобуса.

Он подал руку Ирине, помог ей подняться, и они медленно пошли вдоль берега к поселку. Она вдруг подумала, что могла бы отказаться, хотя бы спросить, чего ради он решил прогуляться именно с ней. Но отказываться не хотелось, а спрашивать было лень. Она взяла его под руку, боясь поскользнуться на влажных камнях.

— Откуда взялась эта загадочная волна?

— Не знаю, — пожал плечами Аристарх. — Наверное, Байкалу не понравились слова Валерки, вот он и опрокинул посудину.

— Ты шутишь, Аристарх?

— Нисколько. Кстати, можешь называть меня не так официально. Друзья зовут меня просто Арик.

— А я уже твой друг, да?

— Да, если не возражаешь.

— Почему?

— По-моему, каждому мужчине приятно иметь друга в образе прекрасной дамы. — Аристарх улыбнулся.

— Я не прекрасная дама, — нахмурилась Ирина. — Если хочешь знать, я просто дрянь.

— Я понимаю тебя. — Лицо Аристарха стало серьезным. — Но не согласен с твоей оценкой себя и того, что случилось.

— Ах вот оно что! — закричала Ирина. Она выдернула свою руку из-под локтя Аристарха и остановилась. — Выходит, ты все знаешь?

— Да, знаю. — Аристарх тоже остановился.

— Теперь я понимаю, в чем дело! Почему ты привязался ко мне, хочешь… хочешь, чтобы я стала твоим другом! Думаешь, я совсем пропащая, и теперь всякий может рассчитывать на то, что случилось на съемочной площадке? Отвяжись! И не вздумай больше подходить ко мне, вот так!

— Замечательная тирада, — оценил Аристарх. — Но, может быть, мне позволено будет высказать свое мнение по этому поводу?

— Что ты можешь сказать?

— Что мне было очень больно и грустно, когда я узнал, как ты попала в лапы Барсукова. Если б я раньше знал об этом, я бы обязательно предупредил тебя. Барсуков — дерьмовый режиссер, типичный советский подонок. Он был у нас комсомольским деятелем, организатором всяких мероприятий, поездок, выступлений, концертов в подшефном колхозе. Собрания проводил — это все, что он умеет. Знаешь, Ира, я и раньше с большим подозрением относился ко всяким общественным деятелям, а теперь просто не сомневаюсь, что все они были лжецами, подхалимами, лицемерами. Если человек спел когда-то «Раньше думай о родине, а потом о себе», «Партия — наш рулевой» — он всем объявил, что ради собственного блага может предать, обмануть, подставить…

— Но ведь многие хорошие певцы пели, актеры играли, композиторы и поэты сочиняли то, что от них требовали, и оставались нормальными людьми, — возразила Ирина.