Просто Наташа, или Любовь в коммерческой палатке

— Я бы замял это дело, если б милиция повязала моих людей. Но это — из управления по борьбе с наркобизнесом, понимаешь? Они там совсем борзые, озверевшие! Ничего не могу сделать. Зачем ты меня так подставил, Петр Яковлевич? Что теперь делать будем, а? Как жить дальше будем?

— Я тебя не подставлял, Радик. Мог бы оставить кого-то рядом с продавцом, пока товар будет путешествовать по Москве. Не догадался? Я тебе нашел человека, он привез то, что нужно. Дальше — твое дело. Я надеялся, ты это знаешь.

— Нет, Петр Яковлевич, не так. Если человека рекомендуешь мне ты, я тебе доверяю. Осторожность была во всем. Но чтобы такое случилось — ну, я не знаю. Кто у нас большой специалист по психологии? Я, да?

— Ошибки случаются у каждого, — сердито парировал Нигилист. — Мое дело — вывести тебя на человека, как там будет дальше — твои заботы, Радик.

— Ты вывел меня на человека, у которого не камень — бомба была за пазухой. За такие ошибки, Петр Яковлевич, нужно платить.

— Я же сказал, что согласен возместить твои убытки. С процентами. Что ты еще хочешь? — потерял терпение Нигилист.

— Разве это убытки? Чепуха, мелочь. Я и думать об этом не стал бы. Два человека под следствием сидят. Два моих верных друга, понимаешь? За это как заплатишь? Им дадут по пять лет, я, конечно, их не оставлю. А что родители их подумают обо мне? Что жены их подумают, друзья?

— Что ты все время вопросы задаешь? — окончательно разозлился Нигилист. — Я тебе что, мальчик для битья?

— А еще и водитель, телохранитель твоего босса, Миша, попал вместе с моими людьми. Думаешь, Степан Петрович по головке тебя погладит за это?

— Со Степаном Петровичем я как-нибудь сам разберусь. Говори, что ты хочешь, Радик. Твои условия. Нам нужно выбираться из этого болота, дело делать.

— Такие хорошие люди, — покачал головой Радик, — даже не знаю, что тут можно сделать.

— Знаешь! Может, я и ошибся с этим негодяем из деревни, хотя скорее всего тут твоя оплошность налицо, но тебя-то я хорошо знаю и вижу: есть у тебя план. Говори.

— План есть, но он тебе совсем не понравится. А другого плана нет. И не будет, — жестко добавил Радик.

— Говори.

— Мои люди ничего не скажут про тебя, придумаем, что они должны говорить. Про шофера скажут, что взяли по дороге, просто подвезли, он тут совсем ни при чем. Скоро выйдет. А мы будем дальше думать о тюменцах. Я помогу.

— Дальше, — насторожился Нигилист. — Я слушаю. Что тебе нужно за все это?

— Твоя жена, — ухмыльнулся Радик.

— Хочешь купить?

Ратковский вздрогнул от неожиданности. Бородатый «басмач» усмехнулся, одобрительно кивнул.

— Это мое последнее слово.

— Все твои люди вместе с тобой не стоят ее, — спокойно произнес Нигилист. — Придумай что-нибудь другое. Наташа не продается.

— Один вечер, Петр Яковлевич. Только один. Я не злодей, прошу очень мало. Что такое — пару часов наедине с твоей женой? Она и не поймет, что там случилось, кто там был. И мы в расчете. Кого хочешь спроси — я просто прощаю тебя. Можешь радоваться, что удачно женился, не то — большие неприятности имел бы.

— Мне нужно подумать. — Нигилист беспрестанно дергал носом. — Надеюсь, ты не требуешь ответа сейчас?

— Нет, — сладко ухмыльнулся Радик. — Даю тебе сутки. Завтра вечером скажешь.

Нигилист резко встал и пошел к выходу. Следом за ним вышел из комнаты и Ратковский.

— Веди машину, Олег, — в офис. Только не говори мне, что ты чувствовал провал операции. И свяжись с Васей Садовниковым, у него, кажется, есть человек, который может убрать продавца. Десять тысяч баксов я даю. Как будете их делить, решайте сами. Ты и Вася. Но чтоб в ближайшие дни этот вопрос был решен.

— Степан Петрович! — сорвался Нигилист. — Но я же старался ради нашего общего дела! Да, промашка вышла, бывает…

— Заткнись, Петя! Это не промашка, это провал! Какого хрена ты полез с этим своим мудаком? Где ты его взял? Кто тебя просил проявлять инициативу? Думал, умнее всех? Умнее Шеварова, да? А оказалось — нет.

— Степан Петрович, вы что же, не поддержите меня? То, что Радик требует, невозможно! Поймите, речь идет о моей семье, это… это ни в какие ворота не лезет. Если вы поговорите с ним, он откажется от своей затеи, можно ведь найти приемлемое решение. Степан Петрович, пожалуйста, я вас очень прошу!

— И я тебя очень прошу, Петя, — сделай так, чтобы Миша вышел совершенно чистым. Ты представляешь, каково мне, если его обвинят и посадят? Мне, честному бизнесмену? Позор!! Я не переживу этого!

— Радик может, Степан Петрович. Поговорите с ним!

— Вот и разбирайся сам, Петя. Стар я уже со всякой шпаной разговаривать. Лет пять назад, когда у меня на рабочем столе «вертушка» стояла, да не одна, а у подъезда две машины дежурили, я нашел бы на него управу. А сейчас… Как же ты подкузьмил меня, Петя! Личного водителя, телохранителя забрали за наркотики! Вот спасибо, милок, удружил за все хорошее, что я для тебя сделал.

— Степан Петрович, я ведь тоже кое-что сделал для фирмы. Надеюсь, вы не забыли, что многие наши удачные, особенно удачные операции проводил именно я!