Просто он работает волшебником

Ну а дальше все пошло так, как они и оговорили заранее. Она дрожащим пальцем указывала на выбранный ею стаканчик – и угадывала. Даже зная, как делается этот фокус, она ничего не замечала, просто удивительно! Максим громко сетовал на свою неловкость и регулярно отдавал ей сторублевые купюры. Мирабелла радостно восклицала:

– Ой, я опять выиграла!..

И наконец к ним подошла первая жертва – мужчина, явно приезжий; затем второй, третий; в игру вступила какая‑то женщина… Но они не выигрывали.

Мирабелла готова была провалиться сквозь землю. Понятно, что Максиму эти деньги были не нужны, но отдать‑то их назад он не мог! Все – для пользы дела.

Ей приходилось краснеть из‑за резких высказываний игроков в адрес Максима:

– Прохиндей! Мошенник! Паразит! Сколько уже писали и говорили об этих наперсточниках! Никогда у них не выиграть! Только деньги потеряли… Одно слово – в тюрьму их всех надо! Куда полиция смотрит?! Все куплено! Везде обман! Черт!..

Роль Мирабеллы заключалась в следующем. Когда сменялись «клиенты» Макса, она как бы со стороны подходила к нему – и выигрывала, привлекая новую толпу. И вскоре Белла нарвалась на замечание:

– Да у них же все разыграно! Эта девка – вместе с ним! Я видела, я со стороны наблюдала! Бандиты, как вам не стыдно!

Мирабелла с мольбой посмотрела на Максима и наткнулась на его непроницаемый взгляд.

Их усилия вскоре были вознаграждены: на них обратили внимание те, ради кого весь этот спектакль и затевался. Какие‑то дядьки приблизились к Максиму…

Глава 11

– Эй! Ты что тут делаешь? – строго спросили мужики.

Фигуры и выражения лиц у них были соответствующие. Эдакие «псы жизни», хотя они‑то явно думали, что они – «хозяева жизни».

– А че? Сыграем, мужики? – предложил Максим, выглядевший очень органично в своем образе. Может, потому, что в его жилах текла цыганская кровь?

– Ты че, не понял? Какие игры, мужик?! Ты сидишь на нашей территории и стрижешь бабки! Сильно смелый или больной на всю голову? – принял угрожающую позу один из мужиков.

«Началось…» – подумала оцепеневшая Мирабелла.

– Ребята, а что такое? Мои руки – мои деньги…

– А вот это ты зря! Сейчас‑то у тебя есть руки, а мы – раз! И нет рук! Чем ты тогда займешься, дядя?

– Вы меня не пугайте! Я уже пуганый, – надулся Максим.

– Вован, смотри, он еще и дерзит!

– Он до сих пор не понял, с кем имеет дело и чем ему это грозит! – зловеще заявил второй парень и резко стукнул ногой по ящику.

Стаканы посыпались на землю, словно пустые гильзы. Максим вскочил на ноги и получил сильнейший удар в грудь и живот. Его буквально отбросило назад. Максим глухо вскрикнул, закашлялся и, стоя на четвереньках, получил удар в лицо.

Мирабелла кинулась к мужикам, выставив перед собой кулачки:

– Что вы делаете? Не смейте!

Ее грубо оттолкнули и приподняли голову Максима за волосы. Что характерно – он не сопротивлялся: не сделал ни единого выпада в их сторону.

– Ну, что, чмырь? Понял, с кем дело имеешь?

– Понял, – шмыгнул носом Максим.

– Что ты теперь хочешь нам сказать, чмырь? – продолжал глумиться один из подонков.

– Вам деньги нужны?

– Понятливый оказался, молодец, быстро въезжаешь, – грубо потрепал его по голове один из мужиков.

– Сколько? – сплюнул Максим.

– Ты еще торговаться будешь, тварь?! – вскричал бандит, и Максим опять получил ощутимый пинок по корпусу.

Белла вскрикнула. Мужик подозрительно покосился на нее:

– Баба с тобой, что ли? Чего она лезет?

Белла уже открыла рот, собираясь заявить: «Мамка», но Максим вдруг проговорил:

– Впервые ее вижу! Прицепилась!

Слова застряли у нее в горле, Мирабелла с удивлением уставилась на него. Максим ломал все их планы, всю их «легенду»!

«Наверное, он не ожидал, что они окажутся настолько агрессивными, вот и решил меня спасти», – подумала она, но нарушить его игру не осмелилась. Гена‑то все равно где‑то рядом, подстрахует. Такого сильного удара в солнечное сплетение она точно бы не выдержала.

– Значит, так, понятливый ты наш. Деньги ты нам отдаешь все!

– Как – все? – оторопел Максим. По его виду можно было подумать, что эти «наперстки» – единственный его доход.

– Все! И можешь сидеть здесь, сколько вытерпишь, пока тебе наши кости не переломают, – засмеялся наглый бандит.

– Зачем же мне тогда сидеть?

– За твою дерзость! А завтра ты из десяти тысяч выручки одну оставишь себе на еду, а девять – нам!

– Как – девять?.. Это же грабеж! Десять процентов мне – и девяносто вам?! Я не согласен! Пятьдесят на пятьдесят!

– А не тебе сейчас решать, падаль, – стукнул его по затылку бандюга, и Максиму заломили руки. – Посмотрим, что у него тут? Смотри, Вася, у этого дерзкого хмыря много денег! Талантливо он людей разводит! Мы твои денежки приватизируем, а будешь возбухать – руку сломаю!

– Но десять процентов – это грабеж! – повторил Максим, изображая, что он дрожит за каждый заработанный рубль.

– На еду тебе хватит! А больше ничего таким отбросам и не надо!

– Но мне еще и жить где‑то надо! Я за десять тысяч угол снимаю! – заявил Макс.

– Приезжий? – сплюнул Василий.

– Нет, москвич! – передразнил его Максим. – Конечно, приезжий!