Просто первая любовь (СИ)

Это важное событие прошло мимо меня. Как-то вечером я уснул, а когда утром проснулся, сияющая кухарка объявила мне, что на нас свалилось невиданное счастье. Родились сразу два маленьких мальчика.

Братики мои на меня не походили. Это были два жирных бутуза, они лежали в кроватке, пронзительно орали и мощно лупили друг друга ногами. Мама моя была, конечно, довольна, но очень ослабла после тяжелой беременности и длительных родов.

С того дня жизнь моя сильно изменилась. Весь сложившийся за долгие годы уклад в доме был нарушен. И матушка, и няня, и горничная, да и сам отец занимались теперь моими братьями, и не потому, что они были больные. Напротив, они были просто здоровяки, но с ними было слишком много хлопот.

Уже к двум годам они носились по всему дому, подсаживали друг друга, чтобы открывать двери или воровать из буфета сладости, выбегали на улицу, бросали камни в колодец, ели землю, в общем крушили все на своем пути, тянули, что плохо лежало, и шкодили, как могли.

Здоровье моей мамы так полностью и не восстановилось. В основном, она находилась если не в детской, то в своей спальне, за библией или вязанием, а няня и горничная, в вечной погоне за близнецами, напрочь обо мне позабыли.

Отца почти никогда не было дома, он постоянно объезжал всех больных в окрестных деревнях. Он отправлялся рано утром, а возвращался ближе к ночи.

А я… Получил неожиданную свободу! Я вдруг понял, что если напился холодной воды, съел запретную конфету или вышел погулять на крыльцо без теплого шарфа и вязанного пледа, то этого просто никто не замечал! Итак, когда мне уже исполнилось пятнадцать, наступила лучшая пора моей жизни.

Да, кстати, немного о себе. Меня зовут Эмиль. Насчет внешности… Даже не знаю, как себя описать. Я невысокий и тощий. Волосы мои белесые, жиденькие и слегка вьющиеся, глаза серые и немного выпуклые. И еще я очень бледный.

Вечера я по-прежнему проводил на кухне, у теплой печки, с книгой в руках, слушая бесконечные байки нашей кухарки Марии. А днем, сразу после занятий с приходящим учителем, был полностью предоставлен сам себе.

Однажды меня осенила одна мысль, которая заставила широко распахнуть глаза и резко сесть в кровати среди ночи.

А не пойти ли мне в сельскую школу? Не прогонят же! Я сын врача, которого все знали и уважали, и директор школы был знаком со мной лично, поскольку не раз бывал у нас в гостях. Если же необходимо заплатить за учебу, то без проблем. Денежки у меня были, лежали в сундучке, под кроватью. Много раз, на дни рождения и рождество, родители дарили мне золотые монетки, но я их никуда не тратил, так как случая не было.

Мне ужасно захотелось дойти до школы и хоть в класс заглянуть, посмотреть, как учатся другие дети! Мне пятнадцать лет, и я лишь пару раз выходил за ограду нашего дома, и то потом по целой неделе лежал в кровати, так как один раз упал в крапиву, а второй раз меня лягнула лошадь, к которой я имел неосторожность приблизиться из безобидного любопытства. После этого мне было строжайше запрещено покидать пределы нашей усадьбы.

Я знал, что школа располагалась сравнительно недалеко, за пять километров отсюда. Идти нужно было прямо, по большой дороге, никуда не сворачивая.

До утра я не мог сомкнуть глаз, а когда стало светать, решительно выбрался из-под одеяла и, зябко вздрагивая, стал собираться в первое в своей жизни серьезное путешествие.

========== Глава 2 ==========

Оделся я самым обычным образом, как для занятий со своим учителем — безупречной белизны батистовая сорочка, галстучек синего цвета, клетчатые штанишки, доходящие до колен, с перекрещивающимися лямками, которые пристегивались перламутровыми пуговицами к поясу, новые белые гольфы и блестящие ботиночки из мягкой кожи. Покрутившись перед зеркалом, я остался доволен своим аккуратным и достойным внешним видом.

Осталось собрать сумку. Присев на корточки, я выдвинул из-под кровати сундучок, открыл его. Интересно, сколько стоило обучение в школе? Подумав, я отсчитал из общей кучи десять золотых монеток. Мне показалось, что этого должно хватить. Я положил монетки в кошелек и прибрал его в сумку. Туда же опустил тетрадку и другие письменные принадлежности.

Пришло в голову взять в дорогу что-нибудь перекусить, ведь путь предстоял длинный, а день обещал быть тяжелым. Я прокрался на кухню, приоткрыл дверки буфета, куда обычно ставили остатки ужина, которые прислуга потом съедала на завтрак. Все как я и предполагал. На блюде возвышалась горка холодных блинов. Я стянул несколько, завернул их в салфетку и быстро вернулся к себе в комнату. Надо было торопиться, скоро должна встать кухарка, да и отец, страдавший бессонницей, имел привычку просыпаться рано.

Я набросил на плечи синий пиджачок, обшитый тесьмой и, стараясь ступать как можно более тихо, вышел из дома через дверь для слуг. Как только я переступил порог дома, меня сразу же охватила утренняя прохлада. Еще только светало, и солнце не успело прогреть воздух. Несмотря на туман, мне удалось быстро выбраться на большую дорогу, и я поспешил направился в интригующую неизвестность.