Просто поверь в себя

За несколько дней до переезда я вернулась домой и увидела большую дыру в стене коридора. Дома в Ванкувере строятся из «бумаги», специально предназначенной для возможных землетрясений, ведь Ванкувер с одной стороны расположен в горах. Я не могла поверить своим глазам, но чётко в тот момент осознала, что моя дочь таким образом проявила свою злость. Я тут же нашла объяснение её злости, ведь у неё подростковый возраст, гормональные изменения и т. д. Когда она появилась дома, то объяснила мне, что она разозлилась на что-то, или на кого-то, что это произошло случайно. Я была рада и этому объяснению, что она мне хоть что-то объясняет. Бог знает, как я хотела наладить наши отношения! После её «откровенных» слов, у меня появилась надежда, что всё у нас будет хорошо – надо только верить.

Мы переехали в новую квартиру без проблем. Некоторое время всё было дружно, пока мы были заняты обустройством нашего нового жилища. Я не расставалась со своей мечтой наладить наши отношения. Как только квартирный вопрос успешно завершился, я старалась найти общие с ней интересы. Почти каждое воскресенье я стала посещать церковь, которая находилась недалеко от нашего нового дома, и туда ходили несколько моих русскоязычных знакомых. Я не принадлежу ни к какой церкви и вероисповеданию, но с уважением отношусь к людям, которые нашли себя там. Я любила ходить туда потому, что после каждой службы (это время я использовала, чтобы улучшить мой английский язык) там было церковное пение.

Более ста человек выходили на сцену и пели церковные песни. Изумительные голоса, очень хорошая акустика и такая оптимистичная энергия исходила от поющих людей. Там были люди всех цветов кожи, разных национальностей изо всех уголков нашей прекрасной Земли, толстые и худые, блондинки и брюнетки, лысые и волосатые. Когда они пели и радовались тому, что они делают, то все физические различия между ними исчезали – они становились одной яркой, красочной и счастливой семьёй. Каждый раз, когда я видела их и слушала их пение, одна и та же мысль приходила ко мне в голову: «Бог создал нас всех. Бог любит нас всех одинаково. Это люди разделили человечество по признакам: белый, жёлтый, богатый, бедный и т. п.»

Я пыталась уговорить свою дочь пойти со мной туда и разделить то наслаждение пением этих людей, которое испытывала я. Когда же она соглашалась это сделать, то она просто издевалась надо мной. Каждый раз она была чем-то недовольна, отказывалась идти со мной рядом и разговаривать, грубила. Я сказала себе, что хватит издеваться над собой и над ней. Ей это не нравится, значит, я буду ходить туда одна, а ей дам свободу.

Я не бросала свою надежду наладить наши взаимоотношения. Я вспоминала, что в своём подростковом возрасте я была так занята спортом, музыкой, книгами, что мне некогда было показывать свои подростковые заморочки. Я стала расспрашивать всех людей, которых только могла найти, о спортивных секциях для подростков. Так как я не могла платить за это деньги, находясь на пособии по безработице, то я искала общественные спортивные секции.

Кто-то посоветовал борьбу дзюдо. Я спросила у дочери, не хочет ли она начать там тренироваться? Она согласилась. Я съездила по данному мне адресу, поговорила с тренером, и он назначил время и день первой тренировки. Мы приехали туда. Всё необычно, но очень дружеская обстановка. Она потренировалась день, два и сказала, что ей это не нравится, что прижиматься мокрыми от пота телами друг к другу ей очень неприятно. Каждый раз, когда она разговаривала со мной откровенным тоном, я готова была взлететь от радости вверх, я всегда её понимала, когда она говорила со мной так. Конечно, я поняла её и сказала: «давай попробуем найти футбольную команду. Там должно быть много девочек твоего возраста, ты сможешь найти подругу, да и тренироваться в коллективе очень интересно». Её тон резко изменился, и она сказала с металлом в голосе, что никаких других спортивных занятий она не хочет, и я должна оставить её в покое.

Это тоже не работало. Я не сдавалась. Я стала её уговаривать ходить играть со мной в теннис. Она играла с хорошим настроением до первого ошибочного мяча, потом она так раздражалась, так грубила мне, что продолжать игру было невозможно. Я думаю, что ей не нравилось, что я играю в теннис намного лучше её. Она во всём хотела быть лучше, а если не получалось, то это выливалось в злость.

Я упорно пыталась найти потерянные ключи к её сердцу. Я пригласила её пойти в любой ресторан по её усмотрению. Мы вышли из дома. Я спросила, куда идём. Она грубо ответила, что не знает. Я стала предлагать места, куда можно пойти, а она грубила ещё больше. Почему я не прекратила тогда это издевательство? Я думаю, что мой страх придал мне позу ничтожества. Это было просто кошмаром. Я плакала на улице. Она грубила мне. Я опять говорила, мол, давай пойдем, побудем вместе, покушаем, а она грубила опять. Когда мы подошли к вьетнамскому ресторану и я уговорила её зайти туда, то она вела себя очень неприлично. Моя душевная боль просто душила меня, не давая перевести дух.