Просто работа (СИ)

Вот и сейчас, разговаривая с солдатом, Смирнов так и не мог определиться с вопросом, а как же именно ему поступить. Сложившаяся обстановка позволяла откровенно заволокитить дело, позволить потерпевшему «срубить» по максимуму, и благополучно избежать негативных оценок его работы со стороны вышестоящих прокуроров. А потом можно и прекращать дело. Благо, что фактически, он добро на такое получил.

Так и не решив как поступить, Смирнов заставил солдата сформулировать ответы на интересующие его вопросы и скрупулезно изложил их на бумаге.

Полученный результат разочаровывал, но он пока решил не давить на потерпевшего. Покидая палату, он попросил солдата подумать, посоветоваться с мамой, чей приезд ожидался к вечеру, а потом уже озвучить свою окончательную позицию.

Выйдя в коридор, Смирнов сразу отправился в кабинет начальника отделения но, как и предполагал,  последнего там не оказалось. Неведомые срочные дела заставили врача покинуть свое рабочее место в явно неурочное время, так как  именно  сейчас ему предстояло проводить обход.

Смирнов вызвал старшую медицинскую сестру и потребовал от нее написать письменное заявление о том, что представитель органов следствия довел до нее требование запретить посещение потерпевшего ЛЮБЫМИ лицами, кроме его матери.

Естественно, это действовало только до того времени, как появиться начальник отделения и напишет аналогичную расписку, которую немедленно предстояло отправить нарочным в прокуратуру.

Бывалая женщина попыталась было «качнуть права», но Александр тут же позвонил по телефону начальнику госпиталя и потребовал от того или повлиять на строптивую работницу, или самому написать аналогичную расписку. Должностные лица в армии всегда являлись склонными к тихому саботажу требований военных прокуроров, но  когда конкретное лицо ставилось перед определенным фактом под персональную ответственность, сразу проявляли отменную исполнительность и ответственность. После получения резкого выговора от начальника, женщина, пусть и всячески выказывая свое недовольство но, все таки, необходимую расписку написала.

Возвратившись в прокуратуру, Смирнов тут же оказался в кабинете начальника.

- Саша, что- то я не пойму твоей логики. Ты, что намерен делать?

- Пока не знаю Виталий Владимирович. Чес-слово. Терпила, честно говоря, явный маменькин сынок, абсолютно не предназначенный для армии, да и еще пока сам не определившийся в какую сторону качнуться. Как говориться «и хочется и колется и мамка не велит». Посмотрю, что он начнет петь, когда мамка евойная приедет. Решат срубить бабок и не «поднимать волну», так и будет. Мне все равно. Тем более, отцы-командиры уже отменно обработали свидетелей. Врут, сволочи, все поголовно.

- А зачем так круто взялся за дело. Замполит мне телефон оборвал после твоего запрета на общение. Напугал ты их здорово. После письменных расписок откровенно ссут за свою шкуру. Тем более, репутация у тебя явно кровожадная.

- Пусть ссут. Это на тот случай, если мама вздумает искать правду. Тогда эти меры вполне оправданы.

- Смори, смотри. Терпилы они бываю очень неблагодарные.

- Знаю. Но сразу скажу, что как только почувствую, что они с мамой только подумают изменить позицию, тут же откровенно похерю дело.

Утром следующего дня Смирнова в коридоре прокуратуры уже ожидала довольно пожилая сухонькая женщина в более чем скромной одежде. Усевшись на предложенный ей стул в кабинете следователя, она еще долго вздыхала и не спешила начать разговор.

Александр, в свою очередь, так же не спешил. Пусть скажет, чего хочет, без наводящих вопросов. Наконец, женщина решилась.

- Вы прокурор, который будет расследовать дело в отношении моего сына?

- Я следователь прокуратуры и действительно буду расследовать уголовное дело, возбужденное по результатам проверки по факту попытки суицида Вашим сыном. Только не в отношении него. Вашего сына никто ни в чем не обвиняет. Наоборот, Закон обязан защитить его права. Конечно, если он сам этого пожелает.

- Я разговаривала с офицером части, и он мне поведал, что мой сын сам во всем виноват. Но, командование части не хочет лишнего шума вокруг этого происшествия и готово не предъявлять к нему претензии, а так же, оказать нам материальную помощь. Что Вы посоветуете?

- Ничего. Я не занимаюсь «терками». Я обязан выяснить обстоятельства произошедшего и принять решение. Если есть виновные- привлечь их к суду, если нет, то никого судить не будут. И главное в этом- позиция Вашего сына. Если погорячился и сам совершил глупость, одно дело, если он сделал это в результате преступных действий других лиц, совсем другое. А насчет «претензий» со стороны командования, ту ничего не могу сказать, так как это сущий бред.

- Я не верю в наше правосудие.

- Это Ваше полное право. Ни в чем убеждать не намерен.

- Вы можете гарантировать, что виновные понесут наказание?

- А они есть?

- Сын говорит, что есть.

- Не уверен. Могу дать Вам протокол его допроса. Ознакомьтесь. Думаю, что закон я не нарушу. Вы, как мать, имеете право  это знать.