Просто Рим. Образы Италии XXI

В том же 1655 году умер Иннокентий X. Олимпии, его пережившей на два года, было всего шестьдесят четыре, но судя по всему, у неё уже начиналась деменция. Мёртвый папа лежал в одной из комнат Палаццо Апостолико в Ватикане, а Пимпачча даже не удосужилась туда прийти, занятая тем, что обирала папские дворцы, не принадлежавшие фамилии Памфили, так как они должны были перейти во владение нового папы, стараясь вынести всё, что только можно. Занятая этим важным делом, она на просьбу помочь похоронить тело ответила: «Что тут может сделать бедная вдова?» Своим поведением Папесса себя окончательно скомпрометировала. По настоянию нового папы Александра VII, урождённого Фабио Киджи, Олимпия тут же была выслана из Рима в своё родное Витербо, где и погребена в борго, маленьком городке, Сан Мартино аль Чиминио, находившемся в её владениях. Иннокентий был засунут в простой гроб, сделанный на деньги его слуги, и захоронен в базилике Сан Пьетро в простейшей могиле. После смерти Пимпаччи осталось два миллиона скуди, состояние по тем временам огромное. Много позже внучатые племянники Иннокентия перенесли его прах в Сант'Аньезе ин Агоне в семейный склеп Памфили, устроенный семейством в этой церкви уже в самом конце сеиченто, а у входа воздвигли приличествующий кенотаф, надгробие без праха. Иннокентий X вернулся на Пьяцца Навона. Олимпия к нему из Витербо прилетает время от времени. Обрюзгшие лица папы и его папессы по ночам часто прижимаются к тёмным стёклам окон Палаццо Памфили и вглядываются в то, чем всё закончилось.

То, что они видели и видят, не особо их радует. Дворец после их смерти достался сыну Камилло, которого Пимпачча успела родить от Памфилио. Он матушку терпеть не мог и окончательно с ней рассорился, когда она стала возражать против его брака с Олимпией Альдобрандини, вдовой князя Паоло Боргезе, на основании того, что жениться на вдове неприлично. Такое ханжество – «мама, мама, что Вы говорите! А Вы с моим папой…» – было просто возмутительным. Для того чтобы молодая Олимпия как можно реже сталкивалась со свекровью и тёзкой, новобрачные выстроили новый дворец на Виа Корсо, который и продолжает быть фамильным дворцом семейства по сей день, называясь Палаццо Дориа Памфили. Сын Папессы даже изменил написание фамилии, из Pamphili сделав Pamphilj. Всеми преимуществами, что давал ему дядя, он, однако, пользовался, занимал высокие должности и был кардиналом. Кардиналом и женился? Да запросто. В XVI веке вдобавок к cardinale laico, «кардиналу-мирянину», при папском дворе была введена специальная должность cardinale nipote, «кардинала-племянника», специально для ближайших родственников, в том числе – для сыновей. Кардиналы-племянники имели все права кардиналов, даже могли заседать в конклаве, избирающем папу, но не имели никаких священнических обязанностей и обязательств и могли жениться. Камилло был единственным наследником рода, его нельзя было лишать возможности размножаться. Размножился он на славу, родив пятерых детей, которые и перезахоронили его дядю – при жизни Камилло прах Иннокентия продолжал лежать в скромной ватиканской могиле. Палаццо Памфили на Пьяцца Навона, весь внутри покрытый фресками, опустел: Камилло, как и его наследники, сдавал его по частям. На гравюре Джованни Баттиста Пиранези середины XVIII века с видом этой части площади заметно, что все нижние этажи дворца превращены в лавки. Затем дворец отошёл государству и стал посольством Бразилии, попасть в него и посмотреть на фрески практически невозможно, что жаль, так как Палаццо Памфили мог бы стать изумительным музеем барокко. Вид из окна дворца не радует Иннокентия с Папессой: на площади в сезон день и ночь туристы, яблоку негде упасть, везде кафе да рестораны, а о них никто не помнит. Особенно Папессу раздражает то, что римляне, позабыв не только свои оскорбления в адрес Олимпии, но и её самоё, жмут вовсю деньги из её фонтанов, давно вернув то, что Пимпаччей из них было высосано.

* * *