Просто ты умеешь ждать (СИ)

- Я такой рассеянный, случайно оставил здесь свою газету. Вы позволите? - на руку Шерлока легла холодная ладонь Магнуссена. Несомненно, он понял, что раскрыт, но не выказывал признаков испуга.

- У вас здесь ошибки, - Шерлок ткнул пальцем в первое неверное слово.

- Нет, думаю, это вы совершаете ошибку, суя свой нос, куда не следует, - Магнуссен вырвал у него газету. - Кроме того, было слишком опрометчиво оставлять вашего омегу одного. Мало ли что может с ним случиться… Вдруг в ваше отсутствие поблизости от него окажется его юношеское увлечение? Вряд ли Джон будет опасаться своего давнего приятеля…

Шерлок растерялся. Оказывается, Магнуссен всё знал не только о нём, но и о Джоне.

- Я бы не советовал вам совершать необдуманных поступков, впрочем, и обдуманных – тоже, - продолжил Магнуссен. - И не пытайтесь связаться со своим братом, иначе ваш супруг может пострадать.

- Со сводным братом мы практически не общаемся, - уклончиво ответил Шерлок, оказавшийся в тупиковой ситуации. – С вашего позволения, - он слегка кивнул и вышел на улицу.

Шерлок пошёл к зданию главпочтамта. Ему запретили связываться с Майкрофтом, но он должен был предостеречь Джона. Шерлок воспользовался казённым пером и чернильницей у конторки. Зная, что письмо прочтут, он написал его не на бумаге, а на почтовой карточке*, используя максимально обтекаемые формулировки. Пусть те, кто будут проверять его почту, знают, что ему нечего скрывать. Закончив письмо, Шерлок опустил его в почтовый ящик и направился к одному из окошек, чтобы отправить почтовый перевод супругу. Шерлок надеялся на то, что Джон прислушается к его просьбе и поймёт, почему муж сам не обратился к Майкрофту, ну а если омега не поймёт, то братец уж точно обратит внимание на подобную странность. Теперь нужно было решить, что делать с Магнуссеном.

Здравствуйте, дорогие мои Джон и Эдди!

В связи с тем, что началась война, отменили все отпуска, и я не смогу приехать к вам, как ранее обещал. Детально, что здесь происходит, не опишешь, нет времени. Кроме того, всё и так ясно – раз введено военное положение, то ужесточились сроки выполнения работ и требования к соблюдению трудовой дисциплины.

Я не сомневаюсь в том, что наши доблестные войска вскоре отразят нападение противника, но всё же мне было бы намного спокойнее, если бы вы на некоторое время уехали из страны. Мистер Карлтон по совету сына два года назад открыл филиал своей фирмы в нейтральной Швейцарии. Думаю, и он, и папа с радостью приютили бы вас с Эдди. Свяжись с Майкрофтом, он должен помочь вам с организацией переезда.

Дорогой Джон, я так скучаю по тебе и сыночку. Вспоминая вас, я понимаю, какое это было счастье, быть с вами рядом. Напишу при возможности больше. Думаю, что сегодня смогу послать тебе немного денег.

Целую тебя и сына крепко-крепко. До свидания. Привет папе, Грегу и остальным. Пиши.

Твой Шерлок.

Обратный адрес: «Станция 251 километр, почтовый ящик 47/80 Шерлоку Холмсу.

Остаток лета прошёл для Джона сравнительно спокойно, а в начале осени он услышал по радио страшное известие о том, что началась война. Волна паники среди населения прокатилась по городу и в считанные часы смела с прилавков магазинов все продукты. Через несколько дней были введены продовольственные карточки, но для того, чтобы отоварить их, приходилось часами стоять в очередях. Первыми жертвами войны стали куры, которых пришлось зарезать, потому что их нечем было кормить. Кроме того, ребёнку нужно было мясо, которого не было в магазинах, а на рынке оно продавалось по астрономической цене.

Первое время у Джона было ощущение нереальности происходящего, но вскоре, когда поблизости стали взрываться бомбы, он научился по сигналу воздушной тревоги быстро одевать ребёнка, брать самое необходимое и спускаться в погреб. Эдди плакал, он не хотел сидеть в темноте и боялся гула моторов, проникавшего даже сквозь толщу земли.

С наступлением темноты на улицах больше не включали фонари. Окна домов занавешивали чёрными шторами, чтобы ни один огонёк не помог вражеским лётчикам обнаружить жильё. Стёкла во всех окнах крест-накрест заклеили бумагой, чтобы они под воздействием взрывной волны не разлетелись на осколки и не ранили находящихся поблизости людей. Люди стали ходить осторожно по городу даже днём, потому что теперь повсюду были выбоины от взрывов и вражеские бомбардировщики могли прилететь в любое время суток. С наступлением ночи начинался комендантский час, и все кто не работал и не дежурил в патрулях, должны были оставаться дома.