Просто верь мне! (СИ)

— Лиль. Давай я попозже тебе все расскажу.

В кабинет входит преподаватель по методике. И начинает занятие.

11

Сергей

Я, как и планировал, начал работу с утра пораньше. Ванька еще не явился. За то и семи еще не было. В гараж заявилась Настя. А она то как меня нашла?

— Сереж. Привет!

— Привет. Случилось что-то?

— Я тебя потеряла! Ты опять съехал?

— Насть, говори быстрее, что хотела. Мне работать нужно. С матерью что-то?

— Сам бы пришел и посмотрел.

— Пьет?

— Угу.

— А что хотела то Насть? Это для меня не новость. Мне нянчится с ней надоело.

— Петра Ефимовича дочка позавчера забрала. Он упал. Шейку, бедра сломал. Комната пустая. Она сдать теперь ее хочет. Вряд-ли он туда вернется. А там можно небольшой ремонт сделать и жить. Отдельно от матери. И приглядывать за ней.

И с тобой рядом. Подумал я.

— Ты что, здесь живешь?

— Нет. У друга на даче.

— Сереж.

— Настя, мне некогда, — говорю ей я и продолжаю бортировать колесо.

— Я еще предупредить тебя хотела. Специально из-за этого перед работой решила к тебе забежать. Вчера в одиннадцатом часу к твоей маме приходил врач из нашей больницы. Он с ней минут десять разговаривал. А она была в таком состоянии… Я с ним столкнулась, когда он из комнаты вашей выходил. Он на меня так зыркнул, мне аж не по себе стало. Сереж. Я так поняла, он тебя искал.

— Хорошо. Настя, спасибо. Я зайду к матери сегодня, может, завтра. Посмотрю, что там с ней.

— Так ты не вернешься. Комната же есть…

— Нет. Не вернусь. Надоело мне это все. И ты сюда больше не приходи.

— Ну почему?

— Насть. Ты хорошая девчонка. Но я же тебе говорил. Не жди от меня ничего.

— У тебя кто-то появился?

— Да. У меня девушка теперь есть.

— Та белобрысая, да?

— Какая?

— Сергей. Дуру из меня тоже не делай! Как тебе потрахаться нужно, так ты ко мне заглядываешь. А как встречаться…

— Тебя, кажется, раньше все устраивало.

— Она его дочка. Да?

— Настя. Тебя это не касается. Иди, куда шла.

Девушка плачет, бормочет себе что-то под нос. Разворачивается и уходит. На выходе сталкивается с Ваньком. Тот отскакивает. Она вылетает на улицу.

Бл…! Девок, что ли, мне мало было? Связался на свою голову. Жалко теперь эту дуру. Нужно было сразу прекратить. Я то давно уже понял, на что она надеется.

— Что у тебя тут за мексиканские страсти с утра пораньше? Чего она в слезах то убежала?

— Ничего. Ты бы еще позже заявился.

— Ладно! Ладно! Сейчас переоденусь и приду.

Целый день эта ситуация не выходила у меня из головы. Интересно, как у Светы там дела? Нужно мать проверить. И на Димитрова к шести успеть.

— Вань. Я сегодня в четыре смотаюсь. Мать проверю. Продукты ей отнесу. Там же, наверное, кроме водки ничего. И дела у меня есть, потом. Часам к девяти я вернусь и закончу. Завтра утром отдадим машину.

— Хорошо. Что у тебя там происходит? Чего такой бешеный? Она, что ли, тоже залетела?

— Кто?

— Кто, кто! Соседка твоя.

— Ты больной что-ли? Я, в отличие от тебя, без резинки никого не е…

— Я вообще-то тоже! А теперь Танька коляски выбирает.

— Порвался?

— Угу. Сука…

***

Лучше бы я сегодня не приходил. И так настроение ни к черту. А тут еще этот срач кругом. В квартире тихо. Дед, конечно, не буйный был. Но шуму от него достаточно было. Вечно в комнате у него какая-то возня не прекращалась. И на кухне собутыльники его вечно ошивались. А сейчас тишина. Насти ведь тоже нет.

Захожу в комнату. Мать спит. Да уж. Пять вечера — самое время. На столе и под столом бутылки. Капец. Распахиваю настежь окно. Она начинает ежиться. И ругаться себе под нос.

— О, сыночек. Вспомнил о маме?

— Все бухаешь? Когда она тебе уже поперек горла встанет?

— А никогда. Сережа. Никогда. А когда меня из-за тебя уволят. Я вообще в ней утоплюсь.

Мама начинает посмеиваться.

— Надо же. Продукты мне принес. Какой у меня сыночек заботливый. Мне ведь скоро и покушать себе не на что купить будет.

— Что ты мелешь? На водку находишь и на покушать найдешь.

— Сергей. Прекрати до этой девчонки бегать. Ельников сказал: уволят меня, если ты не прекратишь.

— Уволят тебя из-за пьянки, мама. А не из-за меня.

— Он вчера приходил. Угрожал мне. Говорит: Повлияй на своего сына, Лариса Дмитриевна. А то придется тебе другую работу искать.

Мать опять начинает смеяться.

— А у меня ж не работа. А курорт. В очередь на мое место сотня уже выстроилась, не меньше.

— Мам. Ну сколько можно?

Нахожу пакет, начинаю составлять в него бутылки.

— Какой же у меня сыночек.

Опять посмеивается она.

— Сейчас порядок наведет. Посуду помоешь, Сереж?

— Посуду сама помоешь. Окно закрой.

Выношу целый пакет стеклотары на мусорку.

Еще этого не хватало. Так она точно сопьется полностью.

Возвращаюсь. Мама умылась. Унесла грязную посуду на кухню.

— Мам. Ты говорила, тебе обувь нужна зимняя.

Оставляю на столе деньги.

— Купи себе сапоги. Пропьешь. Больше не дам.

Выхожу из комнаты.