Просто вор и простофиля

Перед входом в здание была небольшая площадка, на которой стояло несколько машин. И через заднее окошко одной из них уставилась прямо Филе в глаза обезьянка. Она цепко держалась за стекло тремя лапками-присосками. Четвертая лапка была нужна обезьянке для общения с Филей. Для очень обидного жеста в его адрес.

«Дурачина ты, простофиля!» – показывала обезьянка на висок пальцем.

И почему Филя вспомнил «Сказку о рыбаке и рыбке»? Совсем не похожа была обезьянка на старуху… Наверное, он вспомнил эти слова из-за своего собственного имени. Просто Филя.

Глава VII За спиной Деда Мороза

И вдруг наступила такая минута, когда ребята подумали каждый о своем. Как будто компания из четырех человек разделилась на части. Так праздничный торт разрезается, делится на кусочки – и кусочки эти становятся уже не тортом, а отдельными маленькими пирожными.

Аську волновало предстоящее выступление. На публику она должна была выйти впервые в жизни и поэтому дрожала от волнения еще здесь, на улице.

Аня думала о Филином задании. Он поручил ей узнать, откуда взялись пуговицы. Но ведь Аська сразу же объяснила, кто сделал ее костюм. Конечно, с этими самыми пуговицами. Получается, теперь у Ани нет никакого задания? И идет она просто так – посмотреть на выступление сестры? Интересное, конечно, занятие, но Аня ожидала большего.

Даня хмурился, соображая. Если костюм вчерашнего Деда Мороза сделали ребята из детского дома, значит, у них можно узнать, кому они эти костюмы раздали. Наверное, это и будет стопроцентное попадание. То есть поиски Деда Мороза, похоже, закончатся, еще не начавшись по-настоящему. Неужели? Не очень-то доверял Даня легким решениям. Не все так просто, не все так просто…

Филя, не мигая, переглядывался с обезьянкой. Казалось, игрушка просто загипнотизировала его. Не так сложно ей было это делать – стеклянными-то глазами! А вот у Фили даже слезы потекли. Но он их не замечал, не веря своему счастью. Разве это не счастье: в огромном многомиллионном городе совершенно случайно натолкнуться на ту самую машину, которая так шустро ускользнула из-под самого носа? Такая удача выпадает, наверное, реже, чем выигрыш в самую крутую лотерею. Филя уже начал вспоминать, выигрывал ли он в лотерею хоть раз в своей жизни, но никак не мог вспомнить.

Он не удержался и вытер скатившуюся слезу. Стало щекотно щеке. Наконец он заметил, что отстал от ребят. Они уже стояли рядом с подъездом детского дома, а Филя все не мог сдвинуться с места.

И тут он совершенно случайно взглянул на боковое заднее стекло машины и увидел, что язычок замка поднят вверх. Значит, дверь не заперта. Еще не поняв, что именно он будет делать в следующую минуту, Филя закричал:

– Стойте! Стойте, вам говорят! Надо же обо всем договориться!

– Правильно, – согласилась Аня. – Надо, чтобы каждый знал свое задание. Я, например, не знаю.

Аська взглянула на часики и заверещала на весь двор:

– Надоели мне ваши задания! Из-за вас я опоздаю! Все, хватит с меня!

И она вспорхнула на крылечко.

Аня с Даней растерянно переглянулись, пожали плечами и тоже поднялись по ступенькам.

Филя замешкался. Он смотрел, как за ребятами закрылась дверь, и почему-то не спешил их догонять.

«Ну и ладно, – думал он, – пусть Аська спешит на свое представление. Но за машиной же надо кому-то следить?»

Он собирался догнать Даню, рассказать про обезьянку и предупредить, что остается во дворе, но не успел. Дверь подъезда опять распахнулась, и из нее вышел какой-то человек. Он нес огромную охапку чего-то разноцветного. Приглядевшись, Филя понял, что это украшения для елки, которую устанавливают где-нибудь на улице. Флажки, большие бумажные фонари, сверкающие цепи из золотой фольги – все это человек протащил, захватив обеими руками, как ненужный хлам, к машине и положил на заднее сиденье. И опять прошел, не оглянувшись на Филю, в здание – наверное, за очередной ношей.

Если бы у Фили спросили когда-нибудь, что он думал в эту минуту, – ничего бы он не ответил. И не потому, что память у него плохая. Подумать о чем-либо он просто не успел.

Все случилось само собой. Во всяком случае, Филя опомнился и пришел в себя лишь тогда, когда понял, что находится в машине – под самой кипой елочных украшений.

Когда Филя заметил, что дверца не заперта, то, наверное, решил проверить, нет ли в машине каких-нибудь интересных предметов, которые могут помочь в дальнейшем следствии. А как еще можно было бы объяснить совершенно не характерное для Фили действие? Как он мог залезть в чужую машину? Не обезьянку же он в самом деле отшлепать собирался!

А как только он открыл дверцу, из подъезда опять вышел тот же человек. С очередной ношей елочных украшений. И поэтому естественным для Фили движением было единственное: упасть за спинку переднего сиденья и затаиться. Вот он и оказался под целым ворохом самой разнообразной елочной мишуры. Крупнокалиберной, между прочим, потому что предназначалась она для какой-нибудь елки на городской площади.