Просто вор и простофиля

– Не пришлют, – успокоила ее Аська. – Перед праздниками никому ни до кого дела нет. А Филька пусть кричит. Даже теплее стало от его криков.

Филя все-таки стал говорить тише:

– А если вам все понятно, для чего мы тогда едем в этот Посад?

– Лично я, – ткнула себя пальцем в грудь Аня, – еду, чтобы рассказать этой бабушке Марусе про Ивана Петровича. Какой он одинокий, как ему тяжело…

– Как он помогает мебель воровать, – подсказал Филя.

– Нет, Филя, про это я не стану говорить, – сказала Аня. – Ты, если хочешь, сам можешь наябедничать.

– Ничего себе наябедничать! – уже поспокойнее возмутился Филя. – А кто вам вообще этого сторожа разыскал? А кто первый увидел, что он плачет? А кто этот план придумал? А теперь получается, что я самый бездушный из всех вас. Вы едете человеку помогать, занимаетесь примирением людей, которые поссорились, а я, значит, негодяй бессердечный? Да? У меня только этажерки краденые в голове…

Аська захихикала:

– Не поместятся!

Аня положила руку на Филино плечо:

– Ну почему ты постоянно обижаешься? Надо было, конечно, тебе к старику идти. А ты расстроился, что другую роль себе взял… Хулиганскую.

– Вообще-то он меня так и не увидел, – проворчал Филя. – Так что я вполне мог бы сыграть и хулигана и спасателя. И к старику бы на чай попал. Уж я-то все выпытал бы у него…

– И что такого, чего мы еще не знаем, ты бы у него выпытал? – скептически поинтересовалась Аня.

– Да все! – Филя говорил таким тоном, будто произносил самые очевидные вещи. – Зачем он эту мебель помогает воровать, зачем ее таскает, указывает, где она находится? Вот что главное!

– А я знаю, зачем, – спокойно сказала Аня. – От бедности. Он живет бедно, а деньги хочет собрать внуку. Вот и согласился помогать этому вору за деньги. Тем более что мебель эта принадлежит ему и бабушке Марусе.

Ребята открыли рты. Все одновременно и одинаково. Как по команде.

– Кому… принадлежит? – первым пришел в себя Даня.

– А разве я вам вчера этого не сказала? – удивилась Аня.

– Ты сейчас получишь, – грозно пообещал Филя. – Ой как получишь. Да за такое…

По словам и по выражению, с каким они были сказаны, похоже было, что Филя сейчас ка-ак замахнется! Но он просто обиженно отвернулся к окну и стал рассматривать маленький морозный узорчик. Такой маленький, что Филе подумалось: как будто Мороз не успел дорисовать этот узор перед отправлением электрички…

– Вот это новость! – воскликнул Даня. – Но ведь этажерка стояла в детском саду. Как она могла принадлежать старику со старухой?

– Иван Петрович так сказал, – спокойно объяснила Аня. – Он все вздыхал и говорил, что дома теперь не живет, поэтому легкую мебель отнес в садик, в эту свою подвальную комнатку. Еще показывал мне плетеное кресло… Говорил: вот что от коллекции осталось.

– Выходит, – вздохнул Филя, – что не очень-то он и воровал, да? Вроде как свое раздавал. А этажерку, наверное, сначала поспешил заведующей в кабинет поставить, а потом все-таки решил и ее продать. А забирать обратно неудобно. Вот они и выкрали. В какое же мы все-таки пустое дело вляпались! – Филя сокрушенно махнул рукой. – А я-то размечтался! Такое сложное дело расследуем! А дело это и выеденного яйца не стоит. Ничего необычного нет в этом похищении этажерки…

Он покосился на Аню. Очень обиженно покосился. Его взгляд говорил лучше всяких слов: «И чего ты раньше про эту стариковскую мебель ничего не сказала? Никуда бы я не поехал. Холодно кататься в такую даль в электричке, а скоро Новый год… И время сейчас тратить вовсе ни к чему».

– Как ты сказала? – торопливо переспросил Даня. – Коллекция? Коллекция легкой мебели?

– Я не сказала «коллекция легкой мебели», – ответила Аня. Она всегда любила точность. – Но Иван Петрович употреблял эти слова: и коллекция, и легкая мебель. И кресло показывал. Такое красивое, ажурное, как будто невесомое.

Даня резко толкнул Филю в бок:

– Филька! А ты, помнишь, рассказывал, что в машине подслушал? Тогда ведь они тоже о коллекции говорили! Вот что я думаю…

И Даня действительно задумался. Все уставились на него, ожидая результата размышлений.

– Вот что я скажу, – продолжил наконец Даня. – Правильно мы решили в самом начале: непростая этажерка. И вся мебель, наверное, непростая. А какая-нибудь… Коллекционная, одним словом. Так что пусть тебе, Филя, кажется, что дело это не стоит выеденного яйца, а оно очень даже стоит. Не только яйца. И совсем не зря мы в него вляпались, как ты выразился!

– А по-моему, – грустно сказал Филя, – это личное дело Ивана Петровича, как обращаться со своей мебелью. Коллекционная она или простая. Конечно, не стоило ему воровать то, что уже стояло в кабинете. Я имею в виду этажерку. В общем, зря мы время тратим. Никуда не надо ехать.

– Не скажи, не скажи, – задумчиво проговорил Даня. – Очень даже мог ошибаться наш Иван Петрович. А его ошибкой мог воспользоваться какой-нибудь крутой делец. Который за бесценок приобретает дорогущую коллекцию. Я тут недавно у папы видел каталог одной выставки… Может, место этой мебели в каком-нибудь музее, вот что я скажу!