Простофиля

Словно ожившие ручейки, что несли свои воды расставляя Изегон на части, мозг Брофора уловил тонкий момент совокупления правды с неправдой, что подразумевала под собой очевидную ложь, ведущую его по дороге расслабления и провокации по отношению к другим участникам данного пиршества безумия: бруску и трости. Взвилась в воздух крючкообразная составляющая трости, полетела впереди ее проекция бруска, свисающего острым краем к центру притяжения, что развергался неистовствовыми линиями, очерчивающими пространство в плоскостях до невиданных размеров узора, указывающего Трожу пути к искуплению. Не считал он времени от начала “ливаний” и до просветления, но дорога продолжалась и он неспеша по ней передвигался, проходя и пролистывая все омрачающие знаки и символы, что как загадка природы вырастали перед ним. Преследуя свою главную цель и опору, Исследователь вынес оттуда проводящую мысль о восхищенном и не останавливаемом течении жизни, которую можно запечатлеть в умах, перенесенных на носитель информации, который даст его новым спутникам место опоры и примирения.

Затем последовали преобразования и реорганизация ветвей знания что он привнес в науку. Так как последователей Брофора, названных в одной общности Братство, становилось больше чем открываемых созиданий, донесенных до умов их мировоззренческих устремлений. Очередность примечаний, замеченных учениками и соучениками великого Исследователя привела их к набору конкретных задач и методу их разрешения, вводя в контекст устаревшие выдержки, что сохранились в книгах и трактатах. Собирая силу и волю, что в общности может построить новые ресурсы на подходе к берегу пространственных изменений, от капители и до впадин к вершинам, что позволили создать и примкнуть к миру познания, закрепленной по учению места смотрящего с Изегона на великую Сулпейскую местность, которая являлась местом зарождения великой идеи, сохраненной как Братство Капителей.

“Места и месть”,– основное учение, что предстояло освоить юному Держателю, тогда еще в звании Сосатель, Арно. С легкостью и непринужденностью вводил он в истерику своих наставников, что как верные товарищи старались следить за подготовкой к очередному воздержанию и постановлению. Немало важного и значимого вынес юнец с этих уроков понимания мысли и предначертания, что как картинки в книге, остались в памяти старинной организации. Достигнув достаточных высот и звания Держатель, ему предстояло освоить последующее учение,– “Ветвь и Сук”. Уроки истории давались ему с нескрываемым упорством, уместным только при приближении к запору, с которого можно увидеть истоки древнего ручейка, которые могут пролить свет на искренность намерений. Вспоминая уроки древности, Дольд углублялся в тайное знание памяти, что могло тревожить только минувшего на своем пути все ветви Выпрямитель, Носитель, Учитель, как естествознание поддается им, так и отличие между несхожими по принципу понятиям противопоставляются друг другу, давая этим незиждемые ожидания процветания и благополучия в замкнутом пространстве взросления, которое постигается вне учения, но вместе с ним.

Затем последовало направление в Прибратство, где ему было выделено учение “Тоннель или тунель”. Суть данного не выдавалась по причине мастерства Держателя, что множеством прямоугольных печатей, подражая прородителю всего направления Брофору Трож, подсчитал совокупность большинства в невесомости к меньшинству в избытке.

– Марта Любина.– представил любительницу флороэкзотики недавно приехавшему Арно домоуправитель по имени Синтра.

С первого взгляда на эту миловидную женщину, Арно решил, что память о Ижеме навсегда будет вычеркнута из его сознания, но только не о Пова, о котором он часто вспоминал, желая призвать его дух из мира Дозы.

С Мартой он часто пересекался по пути на работу и обратно, зачастую они менялись местами, провожая друг дружку внимательными взорами с вершин этажей, что их разделяли. Заговорить не решался никто из них, возможно по причине природной скромности или, что более конкретно, по независящим от них причин. Однажды обстоятельства сложились таким образом, что миновать тему беседы было просто неприлично, и поддавшись голосу разума они встретились.

Он спокойно прогуливался по дышащему свежестью и природной девственностью проулку, разглядывая на своем пути витрины магазинов, разноцветные вывески и проходящих рядом и далеконаблюдаемых спутников, не всегда по дороге, но иногда по принципу, как вдруг с горочки, проходившей невдалеке и ведущей на цветной пьедестал адмирала Шпица на него бросился кусочек плавленного томата, выскользнувшего из рук не всегда, но очень часто ловкой женщины.

– Прошу прощения,– сразу бросила она.

– Просить не беречь,– ответил Арно, сбрасывая с себя кожуру непроницаемости и такта.

– Что за новое веяние?– самой себе задала вопрос девушка, расслышать который не сложно было и новому встречному.

– Яблоко.– без скрежета в зубах заметил Арно.

– Яблоко?– спросила не расслышавшая Марта.