Простой план

— Сара, — возразил я, начиная терять терпение, — у меня не было времени разыскивать пять двадцаток. Мне пришлось бы тащиться обратно домой. А нужно было успеть попасть в магазин до закрытия.

— Ты мог бы зайти в банк.

— Банк был закрыт.

Она попыталась было еще что-то сказать, но я оборвал ее:

— В любом случае это уже не имеет значения. Дело сделано.

Она с открытым ртом уставилась на меня. Потом закрыла рот и кивнула.

— О'кей, — прошептала она.

Минуту-другую мы оба молчали, думая о том, в какой ситуации оказались и что делать дальше. В камине треснуло полено, взметнув искорки огня и выплеснув на нас легкую волну тепла. Слышно было, как тикают каминные часы.

Сара подняла с пола пачку денег, подержала ее на ладони.

— Что ж, хорошо хотя бы то, что нас не поймали, — проговорила она.

Я промолчал.

— Я хочу сказать, что это не конец света. — Выдавив из себя улыбку, она посмотрела на меня. — Мы просто вернулись к тому, с чего начинали. К тому же мы можем продать кондоминиум, рояль…

При упоминании о кондоминиуме я почувствовал приступ острой боли в груди, как будто меня пронзила стрела. Кончиками пальцев я коснулся груди. Я ведь совершенно забыл о кондоминиуме, — вернее, заставил себя забыть.

Сара продолжала:

— Мы совершили грех, но лишь потому, что были вынуждены его совершить. Мы оказались заложниками ситуации, когда каждое злодеяние неизменно влекло за собой другие.

Я покачал головой, но она не обращала на меня внимания.

— Но самое главное, что действительно имеет значение, это то, что нас не поймали.

Она пыталась оправдать наши поступки, представить их в выгодном свете. Это была ее обычная манера поведения в экстремальных ситуациях; я сразу же узнал ее. Раньше я восхищался этим ее качеством — мне и самому становилось от этого легче, — но сейчас этот подход казался мне слишком уж упрощенным; Сара словно забыла о том, что мы совершили. Девять человек убиты. Смерть шестерых из них — на моей совести. Это казалось невероятным, но это было правдой. Сара пыталась спрятаться от этой страшной реальности, не замечать того, что все эти люди мертвы по нашей вине, из-за наших бесконечных планов, жадности и страха. Она хотела избежать мук совести, которые неизменно последуют за этим признанием и в конце концов отравят нашу дальнейшую жизнь. Но избежать расплаты было невозможно; я понял это уже давно.

— Мы не сможем перепродать их, — сказал я.

Она взглянула на меня так, словно ее удивило то, что я подал голос.

— Что?

— Рояль я приобрел на распродаже. — Я потянулся к его клавишам и нажал одну, самую высокую. Она жалобно взвизгнула. — Обратно его не возьмут.

— Можно поместить объявление в газете и продать самим.

— А кондоминиум я и вовсе не покупал, — закрыв глаза, произнес я. Когда я открыл их, то увидел, что она в недоумении уставилась на меня. — Это была афера. Меня попросту надули. Украли мои деньги.

— Я… — начала было Сара. — О чем ты говоришь?

— Это был фальшивый аукцион. Они взяли у меня чек и получили по нему деньги. Кондоминиум на самом деле не существует.

Она покачала головой, открыла рот, пытаясь что-то сказать, потом закрыла его и открыла опять. Наконец она вымолвила:

— Как?

Я выровнял сапоги на коленях. Кровь на них уже высохла, и они теперь стали жесткими, негнущимися.

— Не знаю.

— А ты сообщил в полицию?

Я улыбнулся ей.

— Да что ты, Сара.

— И ты вот так запросто позволил им забрать твои деньги?

Я кивнул.

— Все наши сбережения?

— Да, — ответил я. — Все.

Она прижала руку ко лбу, продолжая сжимать пальцами пачку денег.

— Теперь мы завязнем здесь навсегда, — сказала она, — так ведь? Мы никогда не сможем уехать отсюда.

Я покачал головой.

— У нас есть работа. Мы можем начать копить заново.

Я пытался утешить ее, но смысл ее слов и на меня давил тяжким грузом. В один день мы из миллионеров превратились в нищих. На нашем счете в банке лежала тысяча восемьсот семьдесят восемь долларов; это было ничто. С каждым днем мы будем все глубже увязать в бедности, расходуя наши мизерные накопления на ежемесячные платежи за аренду дома и машин, телефон, электричество, газ, воду. А еще предстоит расплачиваться за кредиты. Покупать еду и одежду. Впереди нас ожидала борьба за существование, постоянная битва за то, чтобы свести концы с концами. Отныне мы были бедны; и, хотя всю свою сознательную жизнь я клялся себе в том, что с нами этого не произойдет, мы стали такими же, как мои родители.