Простонародные рассказы, изданные в столице

— Я слышала, что честный министр не станет служить двум государям, а преданная жена не выйдет замуж вторично[295], — сказала Юй-мэй своему мужу. — Когда меня схватили разбойники, я поклялась умереть; но ваше благородное участие спасло меня от смерти, и я стала вашей женой. Теперь я принадлежу только вам. Нынче к городу подступила огромная армия, она несомненно одержит верх над разбойниками. Поскольку город будет взят, вам, связанному с разбойниками, конечно, не удастся избежать гибели. А потому я хочу умереть раньше вас — я не смогу смотреть на то, как вас казнят.

Она вытащила из-за изголовья кровати острый меч и хотела покончить с собой. Си-чжоу бросился к ней, схватил ее за руку и отнял меч.

— Я попал к разбойникам вовсе не потому, что сочувствовал им, — сказал он. — Тем не менее теперь у меня нет ясного выхода. Яшма погибнет вместе с простыми камнями — кто станет искать добро среди зла, — а потому я препоручил свою жизнь судьбе. Но ты дочь чиновника. Тебя ведь похитили и заставили жить здесь насильно, так какое отношение ты имеешь к разбойникам? Воины полководца Ханя — все северяне, и ты сама северянка, язык у вас общий, так разве они не признают в тебе своего человека? Может быть, ты еще встретишь родных и друзей, и каким-нибудь окольным путем до тебя дойдет весть и об отце, и тогда кровные родственники встретятся снова. Так что ты пока еще не отчаивайся. Человеческая жизнь дорога, разве можно жертвовать ею напрасно?

— Даже если бы я родилась снова, — сказала Юй-мэй, — клянусь, я не вышла бы второй раз замуж. И, боюсь, если меня схватит командующий, я все равно предпочту умереть под мечом, но ни за что не нарушу своего супружеского долга.

— Раз ты соизволила пообещать, что будешь всегда хранить верность мне, то когда придет смерть, глаза мои закроются спокойно, — ответил Си-чжоу. — Но если паче чаяния мне удастся, как рыбе, выскользнуть из сетей и уйти от погибели, то, клянусь, я тоже больше никогда не женюсь, чтобы быть достойным высоких чувств, которые ты мне сегодня открыла.

— В день нашей свадьбы ты преподнес мне в подарок зеркало, — сказала Юй-мэй. — Теперь мы разделим его на половинки; каждый из нас возьмет по одной из них и будет всегда носить ее при себе. В тот день, когда обе половинки зеркала сомкнутся, как прежде, мы с тобой снова соединимся.

Потом Юй-мэй подошла к мужу и залилась слезами.

Все это произошло зимой, в двенадцатую луну первого года Шао-син[296].

А на второй год Шао-син[297], весной, в первую луну, полководец Хань со своей армией ворвался в Цзяньчжоу. Положение Фань Жу-вэя было безвыходным, он бросился в огонь и так покончил с собой. Полководец Хань водрузил над городом желтый флаг, предлагая уцелевшим разбойникам сдаться и вернуться к своим мирным занятиям.

И только род Фань не получил помилования. Половина этого рода погибла в бою, остальные были захвачены в плен и отправлены в Линьань. Юй-мэй понимала всю безвыходность их положения. Она решила, что Си-чжоу непременно погибнет, и тогда, не раздумывая, вбежала в заброшенный дом, сняла с себя платок и повесилась. Она. поступила так, как говорится в стихах:

Лучше уж мало пожившим стать,
но непорочным духом,
Чем, словно вор, оставаться жить,
но с оскверненным телом.

Но земная жизнь ее не смогла оборваться. Как раз в это время мимо проходил вместе с солдатами начальник отдела расследований Фэн Чжун-и. Он увидел, что кто-то повесился в разрушенном доме, и тут же приказал вынуть тело из петли. Приблизившись, он увидел, что это его дочь — Юй-мэй. Все произошло очень быстро, и к Юй-мэй вернулась жизнь, но лишь спустя некоторое время она смогла говорить. Отец и дочь снова встретились — они и плакали, и смеялись от радости. Юй-мэй рассказала отцу, как она попала к разбойникам, как ее спас Фань Си-чжоу и как он женился на ней. Отец не проронил в ответ ни слова.

Рассказывают далее, что полководец Хань усмирил Цзяньчжоу. И когда установилось спокойствие, он вместе с начальником Фэном отправился в Линьань и лично доложил государю о победе. Государь признал их заслуги и повысил их в чине. Но об этом больше говорить не стоит.

Однажды отец Юй-мэй стал советоваться с женой.

— Дочь молода, — говорил он, — а ведет одинокую жизнь. В конце концов это непонятно.

И родители принялись в два голоса уговаривать Юй-мэй выйти замуж. Юй-мэй рассказала, что они с ее прежним мужем поклялись друг другу в вечной верности и что она намерена сдержать эту клятву.

— Дочь порядочных родителей замужем за разбойником! — возмутился отец. — Понятно, что тогда у тебя не было иного выхода, но, на наше счастье, он умер, и теперь ты свободна. К чему тебе еще думать о нем?