Читаем Пространства и смыслы полностью

Известный учёный Дж. Тиббетс писал о картах школы ал-Балхи и привёл аналогичное изображение, хотя в описании он совсем не упоминает об образе птицы, не расшифровывает географические названия и полагает, что эта картина является грубым наброском карты мира ал-Истахри[141]. Отметим, что В. Ф. Минорский писал о невозможности различить такого рода изображение на картах ал-Истахри (см. выше). Я же совсем не считаю возможным проводить аналогии с картами ал-Истахри: в разных хранилищах сохранилось много персидских вариантов карт мира ал-Истахри, ни одна из которых не напоминает указанный вариант.

Показанная Дж. Тиббетсом карта ориентирована на север.

Вопрос о том, почему карты ориентированы по-разному, можно объяснить поздней перепиской этих карт. Не исключено, что поводом для северной ориентации карты Дж. Тиббетса послужила надпись сверху карты, с добавлениями названий государств и областей: и Андалус добавлен (дар-афзуд), а из иклима Хинд — то, что примыкает к покорённой земле (замин-и мансура) Мултан до Кабула и [некоторой] части Тохаристана, добавлено (зийадат гашт). А из стран Чин, Мавераннахр, подчинённых им [областей] и того, что примыкает к ним, и соотносится с ними, [также] добавлено (музаф шуд)[142]. Возможно, это добавление сделано поздним переписчиком, который не знал, что юг на такой карте должен был быть сверху, а не снизу.


Рис. 2. Карта, опубликованная Дж. Тиббетсом: Tibbetts G. R. The Balkhī School of Geographers // The History of Cartography. Vol. 2. Pt. 1. Cartography in the Traditional Islamic and South Asian Societies / Ed. by J. B. Harley, D. Woodward. Chicago University Press Home, 1992. P. 127. Ориентация карты северная.


Известным способом освоения пространства арабами являлось разделение Земли на климаты, на основе античной традиции. Античные учёные, а за ними арабские разделяли Землю на 4 четверти, только одна из которых была обитаема и членилась на параллельные экватору зоны. Такая широтная зона называлась климатом и определялась в зависимости от долготы дня или склонения Солнца к экватору. Греческое слово τό κλίμα происходит от глагола κλίνω «склонить(ся), наклонять(ся)» и переводится как 1) «склон, скат, спуск», 2) «страна света, климатический пояс». Термин «климат» арабские учёные воспроизводили как иклим (ар. провинция, район; إقليم — Прим. сост.). Систему семи климатов исследователи связывают с Эратосфеном, Гиппархом, Марином Тирским, Клавдием Птолемеем[143]. Труды Клавдия Птолемея оказали решающее влияние на арабскую науку; возможно, имелось также сирийское посредство в передаче античных традиций[144].

В Багдаде, в «Доме мудрости» (Байт ал-хикма, بيت الحكمة — Прим. сост.), учёные из разных стран занимались как переводами научных трактатов с других языков на арабский, так и астрономическими, математическими, географическими вычислениями. Мухаммад Ибн Муса ал-Хорезми (ок. 783 — ок. 850) работал при дворе халифа ал-Ма’муна (813–833). Здесь было проведено измерение градуса земного меридиана, по следам Эратосфена и Птолемея, составлены «Проверенные ма’муновские таблицы» с координатами населённых пунктов (утрачены) и составлена карта мира (утрачена)[145]. В этой работе, вероятно, участвовал и ал-Хорезми. Опираясь на «Географическое руководство» Птолемея, он создал «Книгу картины Земли», где определил расположение топонимов, гидронимов, ойконимов и проч. внутри семи «климатов» с запада на восток, рассчитывая точки координат по современным ему данным долготы дня и солнцестояния[146].

Ал-Хорезми в основном пользовался названиями из книги Птолемея, но переданы они были зачастую в искажённой или арабизированной форме. Так, среди шестого, седьмого и «заокраинного» климатов им были перечислены среднеазиатские, прикавказские, приазовские и причерноморские города, выбранные из труда Птолемея по принципу упоминания самого длинного или самого короткого дня или ночи. Большей части этих городов уже не существовало (таких, как Борисфен, Евпатория, Тирамба), другие названия со временем изменились (как античная Гермонасса — Матраха IX в.), поэтому названия их сильно искажены. Однако известные во время жизни ал-Хорезми топонимы — такие как Константинополь, Гераклея, некоторые города на Кавказе в пятом климате, Халкедон и некоторые другие в шестом климате переданы автором в привычной арабизированной форме (Кустантиния, Харакла и т. п.)[147].


Рис. 3. Моя реконструкция (1) части карты ал-Хорезми


Перейти на страницу:

Все книги серии Исламский и доисламский мир: история и политика

Пространства и смыслы
Пространства и смыслы

Монография представляет собой очерк ряда ярких и одновременно слабо изученных эпизодов многовековой истории Арабского Востока. При том, что на страницах монографии дана широкая панорама истории арабов в эпоху Античности, Средние века и Новое время, основным центром притяжения авторского внимания является проблема пространств в арабо-мусульманской истории. Как воспринимали арабов античные авторы и что мы знаем о структуре, перемещениях и свершениях арабских племён доисламской поры, как описывали арабские авторы земли, лежавшие за пределами Дар ал-ислам, и как воспринимали пришедших оттуда чужаков, как в арабской географической литературе сочетались реальные знания и мифологизированные представления, как сосуществовали номадическое и городское пространства на мусульманском Западе и как структурировалось пространство мечетей ал-Андалуса, как выстраивались социальные и смысловые пространства арабского мира в позднее Средневековье и в Новое время — все эти вопросы рассматриваются авторами монографии на материале конкретных исторических казусов.

Владимир Владимирович Тишин , Дмитрий Валентинович Микульский , Дмитрий Евгеньевич Мишин , Ирина Геннадиевна Коновалова , Татьяна Михайловна Калинина

Политика

Похожие книги

Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Knowledge And Decisions
Knowledge And Decisions

With a new preface by the author, this reissue of Thomas Sowell's classic study of decision making updates his seminal work in the context of The Vision of the Anointed. Sowell, one of America's most celebrated public intellectuals, describes in concrete detail how knowledge is shared and disseminated throughout modern society. He warns that society suffers from an ever-widening gap between firsthand knowledge and decision making — a gap that threatens not only our economic and political efficiency, but our very freedom because actual knowledge gets replaced by assumptions based on an abstract and elitist social vision of what ought to be.Knowledge and Decisions, a winner of the 1980 Law and Economics Center Prize, was heralded as a "landmark work" and selected for this prize "because of its cogent contribution to our understanding of the differences between the market process and the process of government." In announcing the award, the center acclaimed Sowell, whose "contribution to our understanding of the process of regulation alone would make the book important, but in reemphasizing the diversity and efficiency that the market makes possible, [his] work goes deeper and becomes even more significant.""In a wholly original manner [Sowell] succeeds in translating abstract and theoretical argument into a highly concrete and realistic discussion of the central problems of contemporary economic policy."— F. A. Hayek"This is a brilliant book. Sowell illuminates how every society operates. In the process he also shows how the performance of our own society can be improved."— Milton FreidmanThomas Sowell is a senior fellow at Stanford University's Hoover Institution. He writes a biweekly column in Forbes magazine and a nationally syndicated newspaper column.

Thomas Sowell

Экономика / Научная литература / Обществознание, социология / Политика / Философия