Пространство мышления. Соображения

Этим я хочу сказать, что наше привычное представление о мышлении является, по существу, одной большой ошибкой. Реальное озадаченное мышление (не то, что использует уже заготовленные шаблоны и является, по существу, псевдомышлением) занимается выявлением новых и новых фактов реальности, созданием новых и новых реконструкций реальности, проверкой этих реконструкций реальности в конфронтации с реальностью и поиском той комбинации интеллектуальных объектов – реконструкции реальности, которая даст ему возможность обнаружить следующий эффективный шаг.

Главная же проблема мышления – это трудность в формировании продуктивной озадаченности. Прежде всего потому, что реальность мира интеллектуальной функции не может оказать нашей интеллектуальной активности деятельного сопротивления[90], а без этого сопротивления нашу интеллектуальную активность и мышлением-то назвать нельзя. Да, мы, вроде бы, и думаем, даже производим новые интеллектуальные объекты, принимаем какие-то решения. Однако без непосредственной и живой связи с реальностью (которая при этом является для нас принципиально недоступной) это мышление, по сути, лишь самодвижущаяся машина, затрачивающая все свои усилия на согласование бесконечных внутренних противоречий.

Таким образом, перед нами всегда своеобразная развилка. С одной стороны, у нас есть множество уже заготовленных нами загодя схем (нарративов, своеобразных лекал), которые легко поглотят и растворят любой «факт», трансформируя конфигурацию интеллектуальных объектов в угоду драматургии соответствующего нарратива. Так что мы всегда можем составить на этом весьма сомнительном основании некое представление о реальности, и все это произойдет, по сути, автоматически, в рамках непрекращающейся интеллектуальной активности нашего мозга средствами псевдомышления.

С другой стороны, мы можем и не спешить с тем, чтобы отдать обнаруженный «факт» на быструю и бездумную по сути вивисекцию нашим нарративам. Мы можем включить, так сказать, эффекты торможения и задержать соответствующий «факт» в некой карантинной зоне озадаченного мышления – словно бы подвесить его в пустом пространстве, высвеченном прожектором нашего осознанного внимания.

В этой области осознанного внимания, как мы знаем, может находиться не более трех (некоторые авторы считают, что и до четырех) интеллектуальных объектов. Соответственно, мы можем ввести сюда еще какие-то два интеллектуальных объекта и посмотреть, в каком отношении они окажутся с нашим карантинным «фактом».

То есть речь идет о некой «ситуации», которую мы создаем в поле своего осознанного внимания, приглядываясь к разным возможным вариантам «положения вещей». Есть вероятность, что одна из таких конфигураций окажется продуктивной и откроет нам какие-то новые опции действия (в этот момент бывший на своеобразном карантине «факт» превращается в полноправный интеллектуальный объект нашего внутреннего психического пространства).

Но может статься, что возникшая комбинация – это тупиковый вариант. Что, впрочем, совершенно не страшно, потому что у нас по-прежнему есть наш «факт» на карантине и луч осознанного внимания. Это позволяет нам повторить процедуру, заменив интеллектуальные объекты, вводимые нами в это освещенное нашим сознанием поле.

То есть, даже несмотря на свое стремление к созданию «иллюзии понимания», мы все-таки способны сохранять опцию сомнения и возможность просчитывать другие, альтернативные варианты сборки «ситуации» («положения вещей»). Для этого, впрочем, нам могут потребоваться еще и новые «факты», которые мы должны будем извлечь из наших контактов с реальностью[91].

Итак, мы вольны снова и снова прокручивать варианты возможных отношений, пока необходимое «положение вещей» не будет нами обнаружено, о чем мы узнаем, когда поймем, что нам следует делать. Причем другого критерия для действительного понимания и качества нашей реконструкции, как такое «положение вещей», которое непосредственно открывает возможность действия, адекватного нашим целям и задачам, нет. Решение – это, проще говоря, выход из тупика озадаченности в действие.

Возможно, впрочем, что у нас пока нет тех интеллектуальных объектов, которые необходимы для того, чтобы обнаружить «положение вещей», обеспечивающее действительное понимание ситуации, в связи с данным «фактом». Но и это не проблема: мы можем пока отставить его, чуть сместив луч своего сознания и освободив, таким образом, занимаемую им – третью – позицию. Теперь у нас есть три места и соответствующая озадаченность – мы поищем, какие комбинации других имеющихся у нас интеллектуальных объектов могут создать недостающий. А затем снова вернем под луч осознанного внимания наш карантинный «факт» и снова посмотрим, что будет происходить в отношениях уже с этим новым, сделанным специально по этому случаю, интеллектуальным объектом.