Простушка. Лгу не могу

Но он не остановился.

Я повернулась к Эми. Во мне боролись злость, вина и горечь потери:

– Как ты могла так поступить со мной? – с вызовом произнесла я, сжимая кулаки.

Она тяжело и пристально посмотрела на меня. Потом покачала головой:

– Как ты могла поступить так со мной? – спросила она.

Я уставилась себе под ноги. Стыд победил. Она была права. Как бы мне ни хотелось свалить на нее вину за разрыв с Райдером, я понимала, что винить надо только себя. Судьба подбрасывала столько возможностей сказать ему правду, но я упустила их из-за собственной трусости. И продолжала врать им обоим. Неужели я настолько глупа, что думала, будто они никогда не узнают правду? И не предвидела, что причиню им боль?

– Прости, – сказала я.

Но, когда я подняла взгляд, Эми уже ушла.

А я осталась одна.

26

К одиночеству мне было не привыкать.

На самом деле я как никто знала это чувство.

Но обычно, когда я ощущала себя одинокой или брошенной, меня согревала мысль о том, что можно пойти к Эми. Я знала, что она всегда поддержит меня. И еще недавно у меня был Райдер.

Но теперь и его не стало.

После бойни в День святого Валентина[51] прошла неделя, и с тех пор никто из них не сказал мне ни слова.

Я каждый день пыталась извиниться перед Райдером, но он даже не смотрел на меня. Я звонила ему, отправляла смски и электронные письма, но не получала ответа. В классе он напяливал гигантские наушники, пока мистер Бакли не начинал урок. Поэтому однажды я решила прибегнуть к другой тактике. Той, что однажды уже сработала.

Я написала ему записку.

Пожалуйста. Дай мне шанс объясниться. Знаю, я облажалась, но не все было обманом. Выслушай меня, ладно? – С.

Я бросила записку ему через плечо и, затаив дыхание, с надеждой ждала, пока он прочтет и напишет что-то в ответ. Вместо этого он отложил записку в сторону и поднял руку.

– Да, мистер Кросс? – Мистер Бакли с явным неудовольствием прервал лекцию.

– Можно мне пересесть за другую парту?

Из меня как будто выкачали весь воздух.

– Почему вы хотите пересесть? – спросил мистер Бакли.

Я подумала, что он меня выдаст. Наябедничает, что я отвлекаю его записками. И не то чтобы я этого не заслуживала. Но для этого Райдер был слишком благороден. Наверное, это одна из причин, почему я влюбилась в него.

– Мне плохо видно доску, – сказал Райдер. – Я бы хотел сесть поближе.

Меня как будто ударили в грудь. Я откинулась на спинку стула, пытаясь ничем не выдать своих чувств.

Мистер Бакли вздохнул:

– Конечно. Пересаживайтесь. И может быть, вам стоит подумать о том, чтобы подобрать линзы с диоптриями для этих ваших очков?

С тех пор он больше не садился рядом со мной.

Эми не могла с той же легкостью избегать меня, но, черт возьми, она изо всех сил стремилась к этому.

Пусть мы и жили под одной крышей, Эми старалась не находиться в одном со мной помещении. Когда я спускалась вниз, она возвращалась наверх. Когда я приходила на кухню, она перемещалась в гостиную. Когда я появлялась в комнате отдыха, она выбегала оттуда.

– Тебе все-таки придется со мной поговорить, – сказала я однажды в субботу, когда она проскользнула мимо меня, уходя с кухни. Мне надоело играть в молчанку.

Эми даже не обернулась, и я поплелась за ней хвостом.

– Послушай, Эми. Я знаю, что ты злишься, и да, я виновата. Не надо было врать. Но сколько раз я должна попросить прощения?

Она остановилась у подножия лестницы и повернулась ко мне. В ее глазах я увидела тот же темный блеск, как и в тот день, когда она выдала меня Райдеру. Знакомую вспышку гнева.

– Сколько раз? – переспросила Эми. – Я не знаю, Сонни. Ты так часто раньше извинялась. Но я уже начинаю думать, что слова ничего для тебя не значат, потому что ты всегда говоришь одно, а делаешь другое.

Она не ошибалась. Я просила прощения за то, что заставила ее флиртовать с тем парнем в «Черную пятницу». Просила прощения за переписку с Райдером. Извинялась за то, что мой план затянулся, прежде чем поклялась, что буду честной с Райдером. Но вместо этого я продолжала обманывать, делая ситуацию все хуже и хуже.

– Извини, – снова сказала я, потому что не знала, что еще говорить. – Я серьезно. Просто я так увлеклась отношениями с Райдером… Эми, мы должны все исправить. Мы же лучшие подруги. Сонни и Эми. Ты значишь для меня больше, чем кто-либо другой.

– Серьезно?

– Конечно, – ответила я.

– Тогда почему ты так поступаешь? – спросила она, впервые повышая на меня голос. Куда только делась ее равнодушная холодность? – Если я так важна для тебя, как же ты можешь все время вытирать об меня ноги?

– Я…

Она тряхнула головой:

– Теперь, позволь, я скажу. Ты очень бойкая на язык, Сонни. В этом и проблема. Ты никогда не даешь мне слова вставить. Может, я и тихоня, но это не значит, что ты должна говорить за меня или выступать от моего имени.

– Я это делаю, потому что ты сама не можешь за себя постоять! – возразила я. – Я же защищаю тебя. Оберегаю.