Простые истины

Каковы же наши нравственные понятия? Почему они так легко перебиваются бомжами и

ворами? Почему не защищают от всяческой заразы? Почему мы с такой лёгкостью пачкаемся обо

всё?

Как улучшить

жизнь в России?

Митуп Шагдаров – певец, обладающий восхитительно красивым голосом, исполнитель

сложнейших музыкальных произведений на русском, бурятском и итальянском языках – садится в

такси и тут же просит водителя выключить радио, откуда слышится что-то эстрадное.

Водитель, узнавший знаменитого читинского певца (который теперь уже, правда, переехал в

Москву), спрашивает, почему он должен это сделать.

– Я боюсь испортить голос, – поясняет Митуп.

– Голос?! – удивляется таксист.

– Именно голос.

– Может быть всё-таки слух? – уточняет водитель. – Я когда-то тоже серьёзно увлекался пением

и кое-что понимаю в этом. Правда, таких успехов, как вы, я, конечно, не достиг…

– Каждый человек, слыша что-либо, всегда подсознательно подпевает, – говорит Митуп. – И

подпевая корявому исполнению, портит голос. Стоит мне послушать немного эстрадной музыки,

как тут же приходится ехать к своим учителям в Улан-Удэ для настройки голоса.

– Так вот оно что! – восклицает водитель. – Вот почему я сейчас таксист, а не певец! Я ведь

столько наслушался всего, да и сейчас слушаю… Кстати, так, а чего в этом случае ждать от

России?! Если мы всё это слушаем, то как нам жить хорошо и не фальшивя?

«Выпьем за…»

Помните радиопередачу, которая называлась «Почему мы так говорим»? Обычно там

объяснялся смысл и история устойчивых выражений. А если взять такое выражение, как «выпьем

за…»? То есть за дружбу, любовь, здоровье своё и чужое, родину, удачу и прочее, прочее. Ведь за

что мы только не пьём! Только как это можно пить ЗА что-то? Как это понять? Есть ли какая-то

синонимическая замена этому выражению? Может быть, это означает «выпьём для того, чтобы…»

или «выпьем во славу того, чтобы…». То есть, например: «выпьём для того, чтобы любовь после

выпитого стала крепче», «выпьем для того, чтобы не болеть»; «выпьем для того, чтобы счастье,

семейное и прочее, увеличилось».

Какой смысловой абсурд кроется за этим оборотом! И мы его не только без устали повторяем,

но уже и поём: «Выпьем за любовь! Вижу, как блестят твои глаза!» (или что-то в этом роде). Как

нам хочется сделать этот абсурд ещё и романтичным.

Так почему же мы всё-таки так говорим? Почему это уродливое выражение существует? Да

потому, что уродливая, по своей сути, зависимость от спиртного (у кого большая, у кого меньшая),

умного обоснования иметь не может.

Мастера

В моей старенькой «Хонде» возникла неисправность. Систему отопления замкнуло на одной

цифре, и все многочисленные кнопки оказались бесполезны. Поехал к знакомому механику Диме.

– Ой, – говорит он, – тут надо всю панель менять. Это дорого.

Я не поверил, что менять надо всю панель, но поверил, что это дорого. Полтора года, включая и

холодную зиму, я обходился лишь тем, что предоставляла мне замкнувшая панель. Но вот мне

посоветовали обратиться к профессиональным мастерам на СТО по улице К.

– Оставьте машину, – сказали мне там, – сделаем, позвоним.

Позвонили через три часа. Приезжаю, вижу: всё работает.

– Сколько за работу?

– Триста рублей.

Всего-то?! А я мучался полтора года! Как жаль, что раньше не знал о таких замечательных

мастерах! Как я потом рассказывал всем об этом хорошем, а главное дешёвом СТО и о его

высоких профессионалах! Сколько своих знакомых направил туда!

Наступает зима, и тут мою панель клинит снова. Сижу в салоне, думаю: что же делать? Ехать

снова на улицу К.? Размышляя, автоматически давлю «мёртвые» кнопки. Так было и в прошлый

раз. И снова одна из них – как залипшая. А если её ковырнуть? Раскрываю перочинный ножик,

едва прикасаюсь остриём, и вся панель включается. Вот это да! И этот ковырок стоит триста

рублей? Как же не догадался я тогда, уже почти два года назад, слегка поддеть кнопку?

Теперь я уже никому не рассказывал о замечательных мастерах СТО по улице К. Грустно как-то

и стыдно. Ну, пусть я в технике чайник, а они кто? Профессионалы?

Мясо

Сегодня в бане очередь. Сижу на скамейке, жду. Подсаживается мужичок жалкого, квёлого

телосложения. Без всякого предисловия, как будто я просто обязан его слушать, исповедуется о

своих болезнях. Он инвалид второй группы, недавно его облучали, что-то там с желудком, но,

кажется, от опухоли избавили. Мужичок жалуется на всё, даже на свою уже пятилетнюю мужскую

несостоятельность.

– А сколько вам лет? – интересуюсь я.

Оказывается – пятьдесят восемь. А по виду и на все семьдесят тянет.

– Родители у меня умерли, – продолжает мужичок. – Отец хороший был, а мать такая скотина,

такая скотина… Если я к отцу приезжал, так он мне всегда кусок мяса от стегна отрезал. А вот мать

ни за что. Жадная была. Я ей всё время говорил: «Будешь умирать – даже на похороны не

приеду».

Я вынужден слушать его, пересесть некуда. Он ругает и ругает свою мать, причём такими

словами, какими и злых врагов не поминают. И всё как-то вокруг этого мяса, которое она ему не

давала.

Благо, что скоро подходит моя очередь, я с облегчением ухожу. Сказать ему мне нечего. А что