Простые истины(СИ)

подарки и в отсутствие хозяев.

Ева подошла к столику, села и стала смотреть на розы. Букет был роскошным. Она слышала,

как бьётся её сердце. Она приблизила лицо к розам. Ах, если б можно было почувствовать, как они

пахнут! Но теперь она могла лишь помнить это. Удивительно, что розы всегда остаются розами, а

человек не может всегда чувствовать их аромат. Ева подумала, что сегодня она вправе разрешить

себе всё, что не позволялось все эти сотни лет: помнить ароматы, свежесть моря, музыку тихую и

грустную, которая звучала тогда. Музыка, море, аромат роз…

В это верилось и не верилось. Неужели же она всё-таки дождалась? Неужели это от него? Да,

были когда-то море и запах роз, и сильные мужские руки, и сухие губы. А ещё были жаркие слова и

обещание ждать его хоть целую вечность. Но на самом деле это была, конечно, не вечность, а

лишь малая крупинка вечности в четыреста пятьдесят лет…

Адам был тогда просто неотразим. Наверное, как думалось позже, это от чувства предстоящей

разлуки, перед которой всё кажется необычным. А ведь они и познакомились-то лишь за неделю

до этого. Как удивились они тогда совпадению своих имён! Видя её однажды выходящей из моря,

Адам шутливо спросил: «А пена где? Ты же должна выходить из пены». – «Ты всё перепутал, –

смеясь, ответила она, – из морской пены должна выходить Афродита, а Ева была создана из

ребра Адама». – «Ах, из моего?!» – воскликнул он, испуганно хватаясь за бок.

Про себя же Адам процитировал тогда строчку из Уитмена «когда я, как Адам…», а она,

засмеявшись, перебила его: «Почему же как? Ведь ты Адам и есть». Кажется, Адам был счастлив,

что его сравнивают с тем великим Адамом. Какие же они были молодые, глупые, счастливые…

Уже тогда они мечтали о предстоящей встрече, и это он, Адам, сказал однажды, что о его

прибытии она узнает по букету белых роз, которые он пошлёт ей, когда, прибыв на Землю, будет

находиться в карантине.

Боже, какой великой оказалась эта крупинка вечности! Ева знала, что даже после длительной

разлуки Адам предстанет перед ней лишь чуть постаревшим. Трудно сказать, что ожидает его в

этой длительной экспедиции, но его сохранит сама скорость света, с которой он будет сотни лет

мчаться сначала от неё, а потом к ней.

Но как сохраниться ей?! И, пожалуй, Еве удалось многое, хотя, конечно же, всё это можно было

бы считать лишь внешним успехом. На недавнем медицинском осмотре им, вместе с её врачом,

пришлось констатировать, что уже на восемьдесят процентов она состоит из органов, –

синтетических, либо естественных, но специально для неё выращенных в лаборатории, уж не

говоря о нескольких «компьютерных вкраплениях» в её тело, которых она откровенно стыдилась.

Иногда Еву охватывал ужас – зачем всё это?! Если она и дождётся его, то будет ли нужна ему

такая? И тогда она уже не понимала, чего больше в её ожидании: желания встречи или страха?

Зачем она так долго его ждёт? И она отвечала, так же как и в первый десяток лет ожидания: потому

что обещала, потому что ждала этих белых роз, аромата которых уже не могла чувствовать, но

которые стали символом их любви. Да, пожалуй, это-то ожидание и было тем, что позволило ей

пережить и родственников, и подруг.

Телефон зазвонил буднично и просто.

– Ева, это я! – сказал Адам и замолк, видимо, заплакав.

Боже! Оказывается, тембр его голоса нельзя было забыть!

– Да, я слышу, я узнала, я ждала тебя, – ответила Ева, но заплакать не могла, потому что давно

уже слезы не получались у неё.

– Ева, – сказал Адам, – я боюсь нашей встречи.

– Я тоже, – ответила она, – но ведь мы всё равно должны встретиться.

– Я могу приехать к тебе уже сегодня вечером, – сообщил он.

– Как!? – удивилась она. – А карантин?

– Всё изменилось. Оказывается, карантин мне не нужен.

Весь вечер Ева не находила места. Она заказала из ресторана много вкусной еды и хорошего

вина, пытаясь угадать, что же больше может понравиться теперь её долгожданному Адаму. Как

сильно, наверное, соскучился он по всему земному.

Он должен был приехать в восемь. Так это и произошло. Звонок раздался точно из секунды в

секунду. Ева, словно не на своих ногах, пошла открыть. Это был Адам. От волнения они оба не

могли говорить. Но, ужас! Он был таким, словно расстались они вчера. «Новый, как с иголочки» –

так могла бы она определить его вид.

Все эти сотни лет Ева представляла, что при встрече они тут же бросятся в объятия друг друга,

но теперь это почему-то оказалось невозможным. Разлуки сближают, но только не такие разлуки,

но только не разлуки на такие расстояния. Обычные чувства не могли остаться обычными.

Радость встречи всегда равняется ожиданию, но от такого ожидания оплавится всякая радость.

– Проходи, – сказала Ева.

И он шагнул в комнату. Но что это!? То, ЧТО переступило через порог и что говорило голосом её

любимого, не было человеком! Это был робот. Обыкновенный робот. Он прошёл и сел за столик с

белыми розами. Ева робко и испуганно присела напротив, невольно придвинув букет к себе.

– Ты уже всё поняла, – тихо сказал Адам, – вот почему мне не нужен карантин… Я же говорил,