Простые радости

— Но почему ему надо было поджигать старое здание? Разве он не мог просто провести новый план через совет?

— О, это займет много времени, к тому же настроение у совета сейчас не самое подходящее после всех этих проблем с водонапорными башнями. И кроме того, пожар позволит сэкономить на сносе здания, — ответил Эл. — И еще одно. Пожар создал определенные удобства для решения другой проблемы.

— Другой?

— Да. Проблемы Сьюзен Уэллс и ее журналистского расследования, в котором она подошла слишком близко к правде.

Глава 7

— Меня? Но почему?

Эл рассказал Сьюзен, как нашел ее блокнот, узнал кое-какие имена на первой странице и рассказал об этом Бреннану.

— Так, значит, участки зарегистрированы на жену и шурина Норта, — еле слышно проговорила Сьюзен.

— Да, — ответил Эл. — А это значит, что они получат неплохую прибыль при продаже этой земли.

Он подождал несколько секунд, позволяя Сьюзен обдумать новую информацию. Если у нее еще болит голова, то и думать она будет немного медленнее обычного.

Он потянулся через стол и нежно взял ее руку в свои.

— Сьюзен?

Она подняла на него глаза.

— Ты помнишь, как ударилась головой?

Сьюзен кивнула, не отводя от Эл серьезных глаз.

— Там был мужчина.

— Мужчина?

— Да, он был одет во все черное, весь черный, кроме лица.

Эл нахмурился и слегка напрягся.

— Продолжай.

— Я услышала голос. Тихий голос. Кто-то звал на помощь. Я подумала, что пожарные не успеют вовремя, и побежала туда.

Эл слегка покачал головой.

— Я знаю, это было ужасно глупо.

— Да. Но ты же думала, что пытаешься кому-то помочь. Пожалуй, я легко могу понять тебя. — Он сжал ее руку. Сьюзен глубоко вдохнула, встретила его взгляд и смотрела ему в глаза целую минуту. Потом поджала губы.

— Ну хорошо, так вот, когда я туда добралась, то увидела только этого мужчину. Он показался мне смутно знакомым, но я все никак не могу вспомнить, где я его видела, как ни стараюсь. — Глубокая морщина прорезала ее лоб, показывая, что Сьюзен серьезно задумалась.

— Ничего, ничего. — Эл похлопал ее руку.

— Он сидел на корточках и злобно смотрел на меня. Потом сказал что-то типа того, будто я совала нос не в свое дело… И бросился на меня. И это все, что я помню. — Сьюзен посмотрела на свою руку, которую Эл накрыл своей.

— Как думаешь, ты вспомнишь его лицо?

— О да. Думаю, оно теперь не одну ночь будет являться мне во сне.

— Отлично, нам это может понадобиться. — Эл погладил ее руку.

— Стивен?

— Да?

— Как ты считаешь, тот человек, он имел какое-то отношение к поджогу?

— Думаю, это вполне вероятно. Полиция занимается проверкой. Сможешь пойти на опознание, если они попросят тебя?

Сьюзен посмотрела в окно, потом повернулась к нему.

— Да. Конечно, смогу. А ты пойдешь со мной?

— Безусловно. Похоже, они собираются провести его завтра. Мы подумали, что это может быть шурин Норта. И если нам удастся припереть его к стенке и доказать его причастность к пожару, тогда полиция сможет арестовать его и за поджог, и за нападение на тебя и, вероятно, даже притянуть Норта за соучастие. Окружной прокурор сейчас разбирается в деле о мошенничестве и конфликте интересов по поводу водонапорных башен.

— Как все быстро закрутилось!

— Да, это точно, — согласился Эл. — Но я все же настаиваю, чтобы ты сегодня не напрягалась и отдыхала, и, кроме того, буду рядом, пока эти двое не окажутся за решеткой.

Сьюзен смотрела, как изменилось выражение его лица — с нежного и заботливого на гневное и суровое. Она потянулась и дотронулась до его руки.

Эл нежно взял ее за запястья, осторожно приподнял со стула, посадил к себе на колени и крепко прижал к груди, обхватив руками.

«Как хорошо, — подумала Сьюзен, — сидеть вот так близко к нему!» Будто так и надо. Она ощущала под собой его твердые ноги и сильные, выпуклые мышцы на груди, сразу под рубашкой, когда уткнулась головой ему в плечо. От него так хорошо пахло, хотя на этот раз не столько глаженой рубашкой, а больше яичницей и тостами, так по-домашнему. В вырезе рубашки курчавилось несколько волос, как раз над пуговицей, которой она играла. «Как бы мне хотелось поднять руку и погладить эти завитки», — лениво подумала Сьюзен. Жесткая щетина на подбородке слегка царапала ей лоб.

— Ой, колется, — засмеялась она.

Эл снова потер подбородком ее лоб, поддразнивая. Сьюзен была такой мягкой, такой теплой, так уютно устроилась в его объятиях. Она была здесь, как дома, будто так и должно было быть, и он намеревался так это и сохранить. Он ощущал плавные изгибы ее тела сквозь пушистую махровую ткань халата, а бедра ее так податливо прижались к его коленям.

Он почувствовал, как все его тело наполнилось чудесным теплом, потом ощутил неспокойное шевеление в чреслах. «Держи себя в руках, — напомнил он себе. — Она только что перенесла травму, побывала в жестоком происшествии». Эл знал, что должен быстро встать со стула и начать двигаться, иначе искушение окажется слишком сильным, чтобы просто держать ее на коленях.

— Ну а есть ли у тебя одноразовые бритвы? Или шкаф в ванной столь же ослепительно пуст, как и кухонные полки? — спросил он, щелкнув пальцем по кончику ее носа.