Простые радости

– Я уже перетерпел, – невозмутимо произнес он. – Поставь это на место и подойди сюда. Урок первый: ты должна делать все, что хочет клиент. Что бы он ни захотел. Ты с ним не споришь, не задаешь вопросов, не пытаешься переубедить. Если он чего-то хочет, значит, и ты этого хочешь. Поняла? Феникс поставила баночку обратно на полку.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– У меня нет имени.

– У всех есть имя.

Она сделала шаг в его сторону:

– У меня нет такого имени, которое я хотела бы носить. Мои родители были садистами.

Он не улыбнулся.

– Феникс – это твоя фамилия?

Она медленно протянула ему руку:

– Ви Джи Феникс. Тридцати лет. Не замужем. Родилась в Нью-Йорке. В настоящий момент ищу место, где могла бы обосноваться.

Холодные, мозолистые, сильные пальцы обернулись вокруг ее руки и потянули.

– Другую руку, Ви Джи Феникс. – Не дожидаясь, пока она послушается его, он сложил ее ладони, зажав их в своих руках, и потер.

Дрожь, начавшись у нее в затылке, прошла по позвоночнику и дальше вниз, затихнув под коленками. Загадочный человек мистер Уайлд. И сексуальный, самый сексуальный мужчина, с которым она была так близко.

– Холодные, – прошептал он. Его большие пальцы описывали круги на ее указательных. – Ты же знаешь, что может случиться с мужчиной от холодных пальцев. Мы этого не хотим.

Еще раз жаркая волна накатилась ей на грудь и прошла по телу. За сегодняшний день она успела покраснеть столько раз, сколько не случалось за многие годы.

– Ну что, согрелись? – Она попыталась высвободить руки.

Он не выпускал ее.

– Не совсем. – Продолжая держать ее руки в своих, он поднес их к самым губам и нежно подул.

– Кто-нибудь делал так, когда ты ребенком возвращалась с мороза?

Феникс не могла говорить. Кожу на голове жгло и покалывало. И лицо. И кончики сосков.

Перехватив ее руки за запястья, он еще раз обдал ее пальцы теплым, щекочущим дыханием и улыбнулся, увидев, что они сжались в кулаки.

Хорошо, что он не может заглянуть ей в туфли.

– Тебе придется поработать локтями, – сказал он. – Чтобы массаж был глубже.

Швед Йоран был большой поклонник работы локтями. Он был большой поклонник того, что привлекало к нему поток счастливых клиенток, плативших за несколько сеансов в неделю.

– Конечно локтями, – сказала Феникс. Каким-то чудом голос прозвучал бесстрастно. – И если понадобится, коленями, – добавила она, не задумываясь.

– Да, конечно, мэм. Ну, я готов. Начнем испытание. Он задержал долгий взгляд на ее груди, чтобы оценить, чего достиг он своей маленькой игрой. Если бы он мог проникнуть взглядом внутрь! Ледяная Феникс, как окрестили ее коллеги в Оклахоме, очень быстро начав таять, теперь полностью расплавилась. Внутри ее была жидкость. И кое-где снаружи – тоже.

Опять этот проклятый румянец.

Он отпустил ее запястья, опустил лицо на стол и вытянул руки вдоль туловища.

– Начинай, – неразборчиво пробормотал он. Феникс бросила взгляд на запертую дверь. Пошевелив онемевшими пальцами, она зачерпнула горсть тягучей мази из баночки, которую оставила открытой. Осторожно, для пробы, она смазала левое плечо, участок под твердыми, выпуклыми мышцами, не сократившимися даже тогда, когда она намеренно усилила давление.

Теплый и неподдающийся. Она смазала оба плеча и руки до локтя, а он в это время повернул лицо, и она увидела, что глаза его закрыты.

Забудь о нем. Ты должна забыть про мужчину и помнить об Эпприл. Эйприл тогда сказала, что встретила здесь одного удивительного человека, который ждет не дождется, когда она выйдет за него замуж. Человек этот имел отношение к клубу. И Феникс не могла даже попытаться связаться с Эйприл, потому что личные звонки работникам не разрешались. У Феникс тогда уже возникли смутные подозрения, но Эйприл только смеялась в ответ и заверяла ее, что беспокоиться не о чем.

Музыка изменилась, стала медленнее. Послышался одинокий звук рожка.

Кожа его блестела. Тени играли на золотистом фоне.

Феникс прошлась по позвоночнику до талии сначала двумя пальцами, а затем – костяшками, надавливая всем весом.

– М-м, – одобрительно отозвался он.

Мужчина, имеющий отношение к клубу. Он никак не отреагировал, услышав имя Эйприл. Но люди здесь необычные, и реакции у них тоже необычные, – они, наверно, так хорошо отточены и управляемы, что прячутся прежде, чем появляются.

Она погладила спину от позвоночника к бокам. Широкая, красивая, невероятно мощная спина.

Графиня упомянула четырех своих партнеров. Сколько же среди них мужчин? И который из них был связан с Эйприл? Она говорила, что человек нашел ее в оздоровительном клубе в Сан-Франциско, где она работала инструктором. Он убедил ее приехать сюда. Безусловно, это был один из владельцев – один из партнеров.

Роман Уайлд мог быть этим человеком, мужчиной, имя которого Эйприл – пока – не могла назвать. Правда, Эйприл любила пофантазировать насчет мужчин. Не надо об этом забывать. Но во время их разговора Эйприл была не такой, как всегда, молодой и радостной и полной надежд.

Такой Феникс ее никогда раньше не знала.