Простые смертные

Между тем Холли под воздействием уговоров и мягких, но решительных подталкиваний уже садилась в полицейскую машину. Она еще пыталась задавать какие-то вопросы, но у нее и без того выдалось слишком тяжелое утро, а сейчас ее еще и напугали до потери пульса. К тому же ее, возможно, подвергли «увещеванию». Мучительно страдая от собственной нерешительности, я смотрела, как джип, хлопнув дверцами, тронулся с места и мгновенно вписался в поток, успев миновать перекресток за секунду до того, как зажегся красный свет. Стекла в джипе были слегка тонированы, и я не сумела как следует разглядеть, с кем именно мы имеем дело и сколько их там. Зажглась надпись «Идите», и пешеходы устремились по переходу. Итак, противнику понадобилось всего шестьдесят секунд, чтобы полностью провалить начало нашей Второй Миссии!

* * *

Ошима перевел меня через перекресток и сказал:

– Сейчас я осуществлю трансверсию.

– Нет, Ошима, это я вынесла неправильное решение, так что смену тела…

– Ладно, власяницу потом на себя наденешь. Трансверсия у меня получается лучше всех, и потом, я самый настырный из вас, ты же сама прекрасно это знаешь.

На споры действительно не было времени. Мы перешагнули через низкую ограду парка и плюхнулись на ближайшую мокрую скамью. Ошима одной рукой стиснул подлокотник, а второй – мою руку. Настройся на мою волну, – мысленно посоветовал он мне. – Мне, по всей вероятности, понадобится твой совет.

– Что угодно, лишь бы получилось. Конечно, я буду с тобой!

Он стиснул мою руку, зажмурился, и его тело слегка обмякло – это душа, покинув его, устремилась наружу через «третий глаз», то есть чакру во лбу. Даже психозотерики лишь с трудом способны увидеть душу – это все равно что пытаться разглядеть абсолютно прозрачный стеклянный шарик в кувшине с чистой водой. Душа Ошимы исчезла в одну секунду, унеслась куда-то вверх, сквозь мокрые от дождя ветви деревьев, свисавшие над покрытым пятнами сырости старым памятником, возле которого мы сидели. Я натянула шляпу ему на лоб, чтобы поля скрывали его помертвевшее лицо, да еще и укрыла нас обоих большим зонтом. Тело, покинутое душой, выглядит так, что случайный прохожий немедленно вызовет «Скорую помощь»; в разные моменты моей долгой метажизни я, вернувшись в тело, обнаруживала, что мне в нос суют нюхательные соли, или нашатырь, или даже пытаются пустить кровь, а однажды какой-то тип с отвратительным запахом изо рта стал требовать, чтобы полиция немедленно связалась с совершенно мне не нужным посольством КНР. Но вскоре, когда я синхронизировала наши с Ошимой чакры на руках, мы стали похожи на парочку немолодых влюбленных. Даже по вольным нью-йоркским стандартам laissez-faire[243] мы, на мой взгляд, выглядели так, что, пожалуй, заслуживали, чтобы на нас пялили глаза.

Я мысленно связалась с Ошимой…

…и образы потекли напрямую из его души в мою. Он скользил сквозь кубистический калейдоскоп тормозных огней, горбатых крыш и автомобилей, сквозь ветви деревьев, покрытые лопнувшими или готовыми лопнуть почками. Потом мы ринулись куда-то вниз, проникли сквозь заднюю дверцу внутрь фургона, проскользнули между свиными тушами, качавшимися на крюках, сквозь просмоленное куревом легкое водителя и вновь выскользнули наружу через лобовое стекло, описав арку над фургоном с надписью «United Parcels», а потом взмыли еще выше, испугав голубя с пышным «воротником», сидевшего на уличном столбе. Ошима на мгновение завис в воздухе, выискивая полицейский джип, и спросил: Ты тут, Маринус?

Я с тобой, – мысленно ответила я.

Ты видишь машину?

Нет. Огромный мусоровоз чуть сдвинулся, и перед ним я увидела желтый хвост школьного автобуса. Попробуй поискать возле того автобуса, – посоветовала я Ошиме.

Он ринулся вниз, влетел в салон автобуса через его заднее стекло, пролетел его насквозь мимо четырех десятков школьников, о чем-то споривших и сгрудившихся вокруг 3D-планшета, на экране которого было видно что-то космическое, мимо водителя автобуса, затем вылетел наружу, а там…

…вовсю сигналила, мигая огнями, знакомая полицейская машина, медленно ползущая по забитой проезжей части. Ошима проник внутрь и некоторое время парил, совершая круги и показывая мне, с кем мы имеем дело. Слева от Холли сидела женщина-полицейский; за рулем был здоровенный коп, который помогал запихнуть Холли в машину; а справа сидел мужчина в костюме, который так закутался в плед, прилагавшийся к «Самсунгу», что его лицо было почти невозможно разглядеть, но мы все равно его узнали. Ага, Драммонд Бржички, – тут же сказал Ошима.

Странный выбор. Бржички был новичком и самым слабым из Анахоретов.

Возможно, они не ожидают никаких неприятностей, – предположил Ошима.

А может, они его сунули в машину просто для отвода глаз?