Простыми словами

Опять клише. Опыт, возможность родиться, масштаб… Просто относись внимательнее к миру и все. Слушай свою совесть, не обманывай самого себя, не желай чужой жизни. Все эти разговоры про особенных людей и масштаб личности интересны, когда мы уже видим результаты человека в конце его жизни. Как сказал академик Рушанин: «А в сухом остатке что?» Величие любого человека в планах, задачах, которые человек перед собой ставит и реализует. Мы знаем много историй, когда судьба поднимает человека до небывалых высот, но мы не знаем, что человек чувствовал, о чем он думал наедине с собой, достигнув некой высоты. Вот говорят: Калашников величина. А человек всю жизнь мучился — ему дано было предназначение изобрести оружие, из которого были убиты миллионы людей.

Почему вы думаете, что он мучился, а не гордился?

Сегодня гордился, а завтра встал с другой ноги и мучился. Потому что ну как иначе? Изобрел же он. Великие ученые всегда задают себе вопрос: я хорошо сделал или плохо? Хорошо, когда ты точно понимаешь, что твое изобретение на пользу человечеству, но не всегда великие изобретения так однозначны. В этом смысле гораздо легче простому сельчанину: вырастил на огороде помидоры, принял участие в конкурсе, победил, все хорошо.

А вы себя мучаете мыслями, что что-то сделали не так?

Конечно. Как любой нормальный человек.

Что для вас чувство меры?

Самое великое чувство. На самом деле. Во всем. Есть замечательная пословица: «Каждый сверчок знай свой шесток». Люди воспринимают ее по-разному, но для меня она точно про чувство меры, про правильное понимание своего места в пространстве, про грань, которую невозможно перейти. Самое сложное — определить, где грань. Когда человек способен определить это правильно, все сразу же встает на свои места — в отношениях с детьми, в семье, в социуме.

Главное — не перепутать роли?

Да. Важно очень точно понимать, где ты находишься, с кем ты ведешь разговор, кто ты сейчас. Вся глупость заключается в недопонимании. Некоторые люди либо пытаются изо всех сил другому соответствовать, либо начинают в разговоре мериться силами — и то, и другое не ведет к доверию. Я помню, когда приоткрылся занавес, и в нашу страну начали приезжать первые миллионеры, меня поразило, как спокойно они себя ведут. Ровно, достойно, у них совсем другая энергия, другая походка. И что мы наблюдаем иногда у нас? Глупые, смешные, конфликтные ситуации отношения так называемых богатых людей к тем же официантам.

Мне кажется, в этом мы не далеко ушли от животных.

Стоп, Ира! Не разочаровывай меня! Мы близки с животными только на материальном уровне. Ты о чем?

О том, что многие животные начинают нападать, когда ощущают страх. Котенок делает шерсть дыбом, чтобы казаться больше. И о том, что многому мы можем у них учиться: принюхаться к другому человеку, прислушаться, почувствовать настроение.

Согласен. Мы найдем много примеров, когда нас удивляли собаки. У нас была Кнопка — маленькая такая, с черными глазками-пуговками, так вот она, когда я приезжал на дачу, устраивала специально для меня показательные выступления. Я присяду на скамеечку, она пригонит двух котов, своего друга — собаку Шурика, и начинает крутить им хвосты. Кто она для них была, я так и не понял, но они так любили ее, так слушались. Когда ее по совершенно нелепой причине не стало, было видно, как горевал Шурик. У него двойная кличка Шурик — человек без паспорта. Однажды жена встречала гостей и в суматохе нечаянно наступила Шурику на хвост. Гости уже уехали, мы смотрим: Шурик обиженный. Марина говорит ему: «Шурик, посмотри на меня, не сердись», а он голову от нее отвернул, встал у берега и смотрит вдаль. Как орел, только крыльев не хватает. Я ему: «Шурик», а он, не оборачиваясь, побежал вдоль берега.

Вы могли бы ударить человека?

Хороший вопрос! Сейчас появляется мой ответ: «конечно, мог». Мне всегда смешно, когда я читаю чьи-либо ответы в интервью, и там на вопрос: «А как вы вели себя в школе?» человек отвечает, что был хулиганом. Создается такое впечатление, что все были хулиганами и что это хорошо. Разочарую тебя, Ирочка, но в школе я учился хорошо и хулиганом не был. Понятно, я не был тихим рафинированным интеллигентным мальчиком, который совсем не может за себя постоять, каким у нас в армии был Сережа Белов. Помню, за солдатским общим столом он совсем не мог отстоять свои позиции: у него и хлеб отбирали, и чай. Однажды он мне пожаловался, и я, конечно, этот вопрос урегулировал.

Что в людях вам не нравится?