Просвещённый (ЛП)

В глазах мелькнул проблеск надежды. Все же Мёрдо чего-то от него хотел…

— Оставьте нас в покое.

«Нас».

Проблеск надежды угас, исчез.

— Мёрдок, — произнес он, вложив в слово всю боль и сожаление, — сегодня ты отчудил то, что не укладывается в сознании, теперь от тебя толку нет. Я не могу иметь с тобой дел.

— Знаю.

Граф закрыл глаза, а разомкнув веки, проговорил:

— Помнишь, много лет назад ты спорил со мной о выселении?

Мёрдо кивнул.

— Ты сказал, что однажды меня проучишь. А я ответил, что это дурость, что в мести ради мести нет смысла. Для чего тратить силы, коими можно распорядиться с большей пользой?

— Я хорошо это помню. Вы говорили, что месть должна содействовать цели, иначе это просто собачий укус. Вы говорили, что любой дурак может махать кнутом, а хитрость в том, чтобы привести лошадь к финишу.

— Совершенно верно, — вспомнив про гордость, чуть улыбнулся граф. Поднявшись с кресла, он пересек комнату и встал на расстоянии вытянутой руки от сына. — Ты выбыл из гонки, Мёрдок. Я не пытаюсь воскресить дохлых лошадей. Я их в упор не вижу.

Они долго сверлили друг друга глазами.

— Спасибо.

Граф напустил на себя суровый и озлобленный вид.

— Не благодари. Однажды ты посмотришь на свою жизнь и поймешь, что он не стоил таких жертв.

Мёрдо смолчал, пронзая отца взглядом.

Граф, качая головой, повернулся к нему спиной.

— Ты величайшее разочарование в моей жизни.

Не проронив больше ни слова, он покинул комнату.

Глава 18

Утро следующего дня выдалось ветреным и холодным. По небу проносились серые тучи. Дэвид держал путь в резиденцию Леннокса, борясь с ветром, вынуждавшим хвататься за шляпу. В этом году март приходил с бурей.

Маленький дом Уилла — здание из красного кирпича в не очень благополучном, но все равно приличном уголке Лондона, — смотрелся не столь величественно, как особняк Мёрдо. Нервы пошаливали. Дэвид постучал в дверь, размышляя, какого приема ожидать.

— Сэр Уильям распорядился отвести вас прямиком в кабинет, — пояснил угрюмый дворецкий. — Пожалуйста, следуйте за мной.

Он сопроводил Дэвида по узкому коридору, остановился перед одной из дверей и тихо постучал.

— Входите, — донеслось из-за двери.

Даже по единственному слову можно безошибочно признать Уилла. Говорил он тем же аристократическим тоном, что и Мёрдо, только в произношении слышался шотландский акцент. Эдакий голос сельского джентльмена, в детстве игравшего с местными ребятишками и обучавшегося на дому.

Дворецкий распахнул дверь и размашистым жестом предложил Дэвиду войти. Переступив порог, он оказался в уютном кабинете, где Уилл сидел за столом. При появлении Дэвида он мигом поднялся. Они зашагали навстречу друг другу и остановились перед камином в центре турецкого ковра.

— Мистер Лористон, — улыбнулся он.

— Сэр Уильям.

Дэвид пожал протянутую руку настолько быстро, насколько позволяли приличия, и высвободился. Щелчок двери оповестил, что прислужник удалился и они остались одни.

— Как я погляжу, теперь ты ходишь с тростью, — выдержав паузу, сказал Уилл.

— Временно.

— Что стряслось?

— Ничего особенного. Несчастный случай. Я почти оправился.

Дэвид через силу взглянул на Уилла, стараясь не показывать эмоций.

— Выглядишь превосходно, — изрек Уилл, окинув Дэвида взором с головы до ног. Не слишком открыто, но для людей вроде них заметно.

«А на гренадера он так же смотрел, — задумался Дэвид, — перед тем как овладеть им на глазах у зрителей?»

— Ты тоже, — любезно отозвался Дэвид, никоим образом не выдав размышлений, и равнодушно добавил: — Брак идет тебе на пользу.

Уилл не ответил, зато отвел глаза.

— Слышал, у тебя дочь, — с вежливым интересом примолвил Дэвид.

— Теперь еще и сын, — подтвердил Уилл.

— Поздравляю.

Уилл пренебрежительно кивнул, по-видимому, не желая обсуждать детей.

— Выпьешь? — указал он на графин с янтарным напитком.

В десять утра?

— Нет, благодарствую, — пробормотал Дэвид. — А вот присесть не отказался бы.

— О, конечно, — откликнулся Уилл, покосившись на трость. — Следовало раньше предложить.

«Да, следовало. Впрочем, Уилл никогда не отличался внимательностью».

Праздная мысль осадила. За минувшие десять лет Дэвид неоднократно клял Уилла Леннокса, но только за то, что он разбил ему сердце. Банальная реакция — порицание манер — разочаровала.

Дэвид осторожно опустился на стул. Последние несколько дней давали о себе знать. Он опирался на трость больше обычного.

Поймав взгляд Уилла, он смутился и осерчал.

— Мне еще не доводилось заниматься подобными вопросами, но полагаю, сначала мы должны выяснить, возможно ли примирить спорщиков, а потом уже о чем-то договариваться.

Уилл смерил его долгим взором, после чего проговорил:

— Печальная ситуация. Всем известно, что лорд Мёрдо вынудил сэра Аласдера устроить дуэль. Если поединок состоится и сэра Аласдера убьют, это будет не что иное, как душегубство. Для Балфора единственный достойный выход — это принести извинения.