Просветление и другие заблуждения

В.: Однако за эту идею я явно держусь. Или я не знаю, как иначе.

К.: Даже незнание есть совершенное разворачивание знания. Разворачивание того, чем ты являешься. Кажется, что есть знающий, и кажется, что есть незнающий. Но оба — только видимость. Реальное знание как таковое не знает ни знающего, ни незнающего. Всё это возникает лишь с идеей времени. С идеей отделённости. В данный момент ты переживаешь отделённое Бытие.

В.: Да, где единство?

К.: Здесь. То, что кажется отделённостью, — это исключительно история, которую ты себе рассказываешь. Ты переживаешь то, во что веришь. Что есть здесь? Здесь есть океан света с вибрациями. Но из переживаний своего прошлого ты составляешь картину — из переживаний предметов, людей, у которых есть непрерывность в пространстве и времени. Когда ты был младенцем, у тебя было переживание света, вибраций в пространстве. Не переживание «стула» или «мамы», пришедшее позднее. Это было потом. Этот момент пространства и времени существует благодаря твоей обусловленности. Твоей истории, твоим родителям и твоему окружению, которые тебе сказали: вот так здесь все происходит, дорогой. Это просто верование. Тебе это кажется реальным, потому что ты ежедневно повторяешь это.

В.: Значит, я сотворяю это себе из прошлого — а когда оно исчезает, остаётся только Сейчас, этот момент.

К.: Тогда ты больше ничему не даёшь определений: это пол, это одеяло, это стул. Это смерть.

В.: Но тем не менее, ведь эти различия…

К.: Их нет в Сейчас. Переживанию требуется время.

В.: Но этот стул ты же, вероятно, тоже видишь, или как?

К.: Это видение.

В.: Но ты же видишь разных людей.

К.: Я вижу различия, но не различных людей.

В.: О — ты видишь различия?

К.: А что в этом не так? Я вижу различия и понимаю: различия существуют только во времени, когда есть идея отделённости. Они зависят от Бытия. И единственно Сущностное, что есть здесь и сейчас, это Бытие. Все остальное — фикция! Ты есть Бытие, которое в этом вечном Сейчас, глядя в себя, переживает самое себя. Это твоя реальность. Самореализация. Суть всего познает себя во всём. Формы — это мимолётные тени внутри этого.

В.: Да, это я чувствую. Я как раз пытаюсь…

К.: Я знаю: ты хочешь сделать это своим переживанием.

В.: Полностью прочувствовать этот момент — это невозможно?

К.: Кто задаёт сейчас этот вопрос? Любой вопрос существует во времени. В вечном Сейчас нет вопросов. Ну так и кто его задаёт? Бытие или некий объект во времени и пространстве?

В.: Скажем так: вопрос просто возник.

К.: Хороший ответ. Твоему просветлению ничего не стоит поперёк дороги.

УСПЕХИ НА ПУТИ. Я развиваюсь?

Вопрос: Я видела по телевизору, как дети умирали от напалма. Раньше бы я не смогла такое смотреть. На этот раз я была спокойна, и это меня удивило.

Карл: Ты имеешь в виду, что делаешь успехи?

В.: Ну да…

К.: Ты добилась преимущества над прошлым?

В.: Просто на этот раз я не была настолько вовлечена.

К.: Возможно, возникло сознание свидетельствования, которое больше не было вовлечено в ход событий.

В.: Да, именно. И я представляю себе, что если что–то со мной случится, а я, тем не менее, буду совершенно спокойна…

К.: Тогда ты будешь спасена?

В.: Ну да, я не страдаю, когда я, так сказать, остаюсь «вне этого».

К.: Кто остаётся где? В чем разница, остаёшься ты здесь или там? Вовлечена ты или остаёшься вне? Кто имеет преимущество, если он не вовлечён? Что есть ты?

В.: Я та, кто здесь сидит.

К.: И какое же преимущество от «твоего» существований? Наоборот, это абсолютный ущерб. Пока есть ты, как личность, которая хочет получить преимущество, личное преимущество — это абсолютный ущерб.

В.: Меня интересует свобода от страдания.

К.: Тому, что является свободой, не требуется свобода. Но представление, что есть «ты» и что было бы хорошо, если бы сложились те или другие обстоятельства, в которых «ты» могла бы вести себя так или иначе, чтобы избежать страдания, — уже одно это создаёт страдание.

В.: Это страдание, когда хочешь быть счастливым?

К.: Конечно. Счастливый тоже должен бороться за своё счастье. Всегда ведь присутствует возможность несчастья, и уже одно это омрачает счастье. Пока есть счастливый, есть и несчастливый. В одном и том же человеке. Пока есть свободный от страдания, он также существует как страдающий. Из этого круга не вырваться никому. Единственно возможное — это так называемый Божественный Несчастный случай: «ага!», никогда не было того, кто существовал во времени, нет самого времени, и то, что ты есть, предшествует всякому представлению о времени и пространстве, всякому представлению вообще.

В.: И с этим я ничего не могу сделать?