Просветление и другие заблуждения

В.: Ты так и будешь меня спрашивать?

К.: Если есть свободная воля, говорит Витгенштейн, кто бы мог ею обладать?

В.: Ну, к примеру, Будда.

К.: Какой Будда когда-либо пытался стать Буддой?

В.: Тот, кто страдает, пытается стать Буддой. Тот, кто наслаждается, вероятно, не против быть рождённым ещё множество раз.

К.: Ты имеешь в виду, что пока Я наслаждается относительностью, оно с удовольствием продолжает быть относительным. Только когда ему не комфортно, оно выходит из относительности. Словно Я когда-либо могло потревожить само себя.

В.: Я говорю не о каком-то абстрактном Я, а об обычном человеке.

К.: Ты говоришь о сознании, которое, очевидно, находится в определённом состоянии, которое оно воспринимает как приятное или неприятное.

В.: Нет, я говорю о человеке, который прилагает усилие. Для меня просто не является очевидным, что любые усилия абсолютно не важны. Все мистики прошли долгий путь. Сам Рамана Махарши, великая звезда, боролся годами, чтобы узнать, что такое он или «я есть».

К.: Насколько мне известно, он осознал это за один раз как-то после полудня. Так написано на доске в ашраме в Тируваннамалае. На него нахлынуло предчувствие смерти. Он лёг на пол, отдался этому переживанию смерти и осознал это.

В.: Может быть. Но это было только началом долгого пути.

К.: Это было началом и концом. С тех пор, сказал он, больше ничего не происходило.

В.: Кроме того, что он на годы удалился в пещеру, чтобы ничто не мешало ему там медитировать.

К.: С этого момента, сказал он, он знал то, чем он является, Я, ничто никогда не могло потревожить и никогда не сможет. Это было основополагающим переживанием всего.

В.: Возможно, это было основополагающим переживанием, тем не менее потребовалась ещё своего рода доработка.

К.: Ты имеешь в виду, как на семинаре в университете. Сначала ты готовишься, потом проходишь через него, потом дорабатываешь. Чтобы закрепить действенность.

В.: Да, это не так уж и странно, как звучит. Рамана при этом прошёл через переживание, что он не является телом. Но чем он является на самом деле, это в тот момент он ещё не пережил.

К.: Ты прав.

В.: Вот именно. Поэтому потом он…

К.: Он это не пережил, потому что это невозможно пережить!

В.: Почему нет?

К.: Для переживания требуется по меньшей мере две вещи: тот, кто переживает, и то, что переживается.

В.: Да, ну и что?

К.: То, на что я указываю, — не переживание. Это само Бытие. И оно абсолютно присутствует здесь и теперь. Для этого не требуется ничего особенного: ни подготовки, ни доработки. Это не что-то особенное. Это простое осознание бытия. Как сказал Майстер Экхарт: первопричина в себе. Чистая осознанность существования.

В.: И всё-таки это нечто особенное. Потому что то, что бросается в глаза в этих учителях, это интенсивность харизмы. Это бесконечная доброта, непоколебимая недвижимость. Кто медитировал рядом с Раманой, оказывался в самадхи, в космическом сознании.

К.: В космическом сознании нет ничего особенного. Это переживание. А здесь речь идёт о Я. Недвижимость, о которой ты говоришь, не имеет к этому никакого отношения, сидит ли кто-то недвижно или недвижим внешне и внутренне. Эта Недвижимость незатрагиваема. Её ничто не может потревожить. Эта Недвижимость не знает мыслей. Эта Недвижимость не есть переживание. Она — само Бытие.

В.: Люди, которые пришли к Рамане или другим мистикам, пережили эту Недвижимость. Они попробовали её на вкус. И хотели, чтобы этот вкус был с ними всегда. Они садились рядом и медитировали. Я просто не верю, что это не важно, прилагаешь ты усилия или нет. Ты это так представляешь, словно ничего нельзя сделать ни для способствования, ни для препятствования этому. Однажды это внезапно случается.

К.: Нет, это не случается. Эта Недвижимость, эта основополагающая Осознанность ничем не обусловлена. Она есть всегда. Всё, что происходит во времени, не может оказать на неё воздействие. И это «ага!» абсолютно не зависит от того, что происходит во временной плоскости. Поэтому любой поступок, любое действие, любое понимание или непонимание бесполезно. Это не имеет никакого значения для этого маленького «ага!», для осознавания Абсолюта.

В.: Для индивидуальной жизни это явно имеет большое значение.

К.: Ты надеешься на преимущество. Это не преимущество. Ты надеешься уйти от себя. Это невозможно. Ты хотел бы найти выход. Его нет. Тому, что есть, не нужен выход, и его никогда не будет. Потому что то, что есть, есть сейчас и есть вечно. Бесконечно. Ты не можешь подойти к этому и не можешь отдалиться.

В.: Но немного работы или подготовки всё-таки делает тебя уже готовым к подобному переживанию или, если угодно, непереживанию. Например, иметь возможность вообще воспринимать то, о чём ты говоришь. Эта возможность приятия ведь не существует изначально.

К.: Приятие исходит не из того, чем ты себя считаешь, а из всё того же Источника, как и неприятие. Способен ты это принять или нет, не в твоих руках. У тебя может сложиться ощущение, что ты это выработал.

В.: Точно.