Читаем Протекционизм и коммунизм полностью

Протекционизм и коммунизм

Фредерик Бастиа (1801–1850) – французский экономист, государственный деятель и публицист, отстаивавший частную собственность, свободные рынки и ограниченное правительство. Он возглавлял движение за свободу торговли во Франции, печатался в разнообразных периодических изданиях. Большинство его работ написано в течение нескольких лет до и после Революции 1848 г. – это было время, когда социализм быстро завоевывал позиции во Франция. Таким образом, Бастиа одним из первых среди сторонников свободы оказался на острие борьбы с идеями социализма: он анализировал и разъяснял все социалистические заблуждения по мере их появления и показывал, как социализм неизбежно должен выродиться в коммунизм.

Фредерик Бастиа

Педагогика / Образование и наука18+

Фредерик Бастиа

Протекционизм и комммунизм

Государство

Я бы очень желал, чтобы установили премию не 500 франков, а 1 миллион франков с награждением еще крестами и лентами для выдачи их тому, кто дал бы хорошее, простое и вразумительное определение слова Государство.

Какую громадную услугу оказал бы он обществу!

Государство! Что это такое? Где оно? Что оно делает? Что должно делать?

То, что мы знаем теперь про него, – это какая-то таинственная личность, которая, наверное, более всех на свете хлопочет, более всех тормошится, более всех завалена работой, с которой более всех советуются, которую более всех обвиняют, к которой чаще всех обращаются и взывают о помощи.

Я не имею чести знать вас, милостивый государь, но готов держать какое хотите пари – один против десяти, что вы в течение уже шести месяцев занимаетесь составлением утопий, и бьюсь об заклад – один против десяти, что исполнение ваших утопий вы возлагаете на Государство. А вы, милостивая государыня, я уверен в этом, от всего сердца желаете излечить все страдания бедного человечества и были бы очень рады, если бы Государство пришло вам на помощь.

Но, увы, несчастное Государство, подобно Фигаро, не знает, кого слушать, в какую сторону ему повернуться. Сто тысяч голосов из печати и с трибуны кричат ему все разом:

«Организуйте труд рабочих!»,

«Искорените эгоизм»,

«Подавите нахальство и тиранию капитала»,

«Сделайте опыты с навозом и яйцами»,

«Избороздите страну железными дорогами»,

«Оросите равнины»,

«Посадите лес в горах»,

«Постройте образцовые фермы»,

«Откройте благоустроенные мастерские»,

«Населите Алжир»,

«Выкормите детей»,

«Обучите юношество»,

«Поддержите старость»,

«Разошлите жителей городов по деревням»,

«Уравновесьте выгоды всех отраслей промышленности»,

«Дайте взаймы деньги без процентов всякому, кто желает получить»,

«Освободите Италию, Польшу, Венгрию»,

«Обучите верховую лошадь»,

«Поощряйте искусство, дайте нам музыкантов и танцовщиц»,

«Запретите торговлю и заодно создайте нам торговый флот»,

«Отдайте истину и зароните в наши головы семена разума. Назначение Государства – просвещать, развивать, расширять, укреплять, одухотворять и освящать душу народов».

«Но, господа, минуту терпения, – жалостно отвечает Государство. – Я постараюсь удовлетворить вас, но для этого мне необходимы некоторые средства. Я заготовило проекты пяти или шести налогов, совсем новых и самых благословенных в мире. Вы увидите сами, с каким удовольствием будут платить их».

Но тут поднялся страшный крик: «У-у! Нечего сказать, невелика заслуга сделать что-нибудь на такие средства! К чему же тогда и называться Государством? Нет, вы бросьте ваши новые налоги, мы же требуем еще отмены старых налогов. Уничтожьте налог на соль, на напитки, на литературу, патенты, а также поборы».

Среди этого гвалта, после того как страна два или три раза меняла свое Государство за то, что оно не удовлетворяло всех ее требований, я хотел бы заметить, что она страдает противоречием. Но, Боже мой, на что я отваживаюсь?! Лучше было бы сохранить мне это замечание про себя.

И вот я навсегда скомпрометирован, теперь все считают меня человеком без сердца, без души, сухим философом, индивидуалистом, буржуа – одним словом, экономистом английской или американской школы.

О, простите меня, великие писатели, которые ни перед чем не останавливаются, даже перед противоречиями. Я, конечно, не прав, я охотно отступаю. Я ничего так не желаю, будьте уверены в этом, как если бы вы действительно открыли вне нас существующее благотворительное и неистощимое в своих благодеяниях существо, называемое Государством, которое имело бы наготове хлеб для всех ртов, работу для всех рук, капиталы для всех предприятий, кредит для исправления всех проектов, масло для всех ран, целебный бальзам для всех страданий, советы на случай всяких затруднений, решения по всем сомнениям, истину для всех умов, развлечения от всякой скуки, молоко для детей, вино для старцев, которое предусматривало бы все наши нужды, предупреждало бы все наши желания, удовлетворяло бы пашу любознательность, исправляло бы все паши промахи, все наши ошибки и избавляло бы нас от всякой предусмотрительности, осторожности, проницательности, опытности, порядка, экономии, воздержания и всякого труда.

И почему же мне не желать этого? Ей-богу, чем больше я размышляю об этом, тем больше убеждаюсь, как это было бы удобно для всех, мне же самому хочется поскорее воспользоваться этим неисчерпаемым источником богатства и света, этим универсальным целителем, этой неисчерпаемой сокровищницей, этим непогрешимым советником, которого вы зовете Государством.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Основы гуманной педагогики. Книга 1. Улыбка моя, где ты?
Основы гуманной педагогики. Книга 1. Улыбка моя, где ты?

Вся жизнь и творчество Ш.А. Амонашвили посвящены развитию классических идей гуманной педагогики, утверждению в педагогическом сознании понятия «духовного гуманизма». Издание собрания сочинений автора в 20 книгах под общим названием «Основы гуманной педагогики» осуществляется по решению Научно-издательского совета Российской академии образования. В отдельных книгах психолого-педагогические и литературные творения группируются по содержанию. Первые две книги «Основы гуманной педагогики» практически вмещают девять книг. Они вводят читателя в романтический мир гуманного образовательного храма, но указывают на подводные камни, о которых спотыкается авторитарное педагогическое сознание. Эти первые книги Ш.А. Амонашвили, как и все издание, обращены к широкому кругу читателей – учителям, воспитателям, работникам образования, родителям, студентам, ученым.

Шалва Александрович Амонашвили

Педагогика, воспитание детей, литература для родителей / Педагогика / Образование и наука
Как воспитывали русского дворянина. Опыт знаменитых семей России – современным родителям
Как воспитывали русского дворянина. Опыт знаменитых семей России – современным родителям

Книга потомка знаменитого дворянского рода, ученого-филолога Ольги Сергеевны Муравьевой предоставляет возможность совершить увлекательное путешествие в Россию ХIХ века, познакомиться с жизнью лучших дворянских семей, почерпнуть много интересного и полезного из их опыта воспитания детей. Известно, какие незаурядные личности вырастали порой в дворянских семьях: высокий интеллект и душевная тонкость уживались в них с бесстрашием и твердостью духа, блестящие успехи на военном или служебном поприще сочетались с кристальной честностью и благородством. Как мужчины, так и женщины проявляли редкую способность ладить с окружающими, сохранять достоинство в любой ситуации, быть мужественными и стойкими перед лицом испытаний. О.С. Муравьева подробно описывает тот идеал, на достижение которого ориентировали дворянских детей, демонстрирует приемы и методы, с помощью которых развивались в них необходимые качества. В книге много увлекательных выдержек из мемуаров, писем, дневников дворян позапрошлого столетия, которые помогают лучше понять, как привитые им в детстве принципы реализовывались в реальной жизни, несмотря на любые разочарования и невзгоды. Книга рассчитана на широкий круг читателей и будет интересна как родителям, так и воспитателям и учителям.

Ольга Сергеевна Муравьева

Культурология / Педагогика / Образование и наука