Протест прокурора. Документальные рассказы о работе прокуроров

Главный обвинитель, как ради краткости стали называть Николая Васильевича, внимательно читал дело, подолгу останавливаясь на каждой странице. Особенно привлек его протокол об изъятии тайника с вещественными доказательствами у Каламатиано. Обнаружение тайника стало центральным событием следствия, которое блестяще провел Кингисепп. Этот профессиональный революционер, за плечами которого не было никакого юридического опыта, продемонстрировал в этом деле, как и в других делах, порученных ему, высокое следовательское искусство.

На одном из допросов внимание Кингисеппа привлекла трость с тяжелым набалдашником — Каламатиано не выпускал ее из рук. В присутствии одного из руководителей ВЧК, Якоба Петерса, Кингисепп отвинтил набалдашник: под ним оказался тайник, набитый расписками, которые давали хозяину его многочисленные агенты. Правда, агенты эти были зашифрованы, но теперь уже Кингисеппу не составило труда добиться от Каламатиано их имен. Так появились решающие улики против «невинных страдальцев», которые «случайно» попались на конспиративных квартирах в расставленные чекистами сети.

Имена… Имена… И факты… Все интересовало иностранную разведку: формирование воинских частей, их передвижение, оружие, которым они обладают, масштабы мобилизации, снабжение, обучение… И работа заводов, не только военных… И настроение масс… За деньгами не было остановки, агентам платили щедро.

Дело дочитано до конца. Теперь составить обвинительное заключение, и в суд… И пусть явится на процесс как можно больше людей. И пусть ход его шире освещает печать. Пусть видит мир, кто и как пытается сокрушить Республику Советов. Пусть откроются перед всеми грязные тайны иностранных разведок. И пусть все убедятся, как непримиримо революционное правосудие к изменникам и как милостиво оно, даже в суровое военное время, к оступившимся, растерявшимся, попавшим в цепкие лапы врагов.

Снова судит Карклинь. Он снискал славу проницательного и справедливого судьи, для которого не существует никаких предубеждений, никаких заранее принятых решений, который с одинаковым вниманием слушает доводы «за» и «против».

На скамьях защиты — лучшие адвокаты Москвы. Крыленко рад иметь в процессе таких противников.

— …Гражданин Каламатиано, — спросил судья, — вы понимаете, в чем вас обвиняют?

Тяжело поднялся мужчина, сидевший у самого барьера. Комично торчали на его голове непропорционально широкие уши, массивный нос и лихие фельдфебельские усы. Асов шпионажа не было в зале (Локкарта пришлось обменять на незаконно задержанного в Лондоне Максима Литвинова), поэтому Каламатиано стал в этом процессе «подсудимым номер один».

— Понимаю, — ответил он.

— Признаете ли вы себя виновным?

Он обрезал решительно:

— Нет!

— Нет! — послушно повторили вслед за ним все подсудимые.

Они знали, что улики налицо, что заговор полностью раскрыт. И все же твердили: нет!

— Подсудимый Каламатиано, — начал допрос Крыленко, — в секретных донесениях, которые были изъяты у других подсудимых, содержатся сведения военного характера. Эти сведения они собирали для вас?

— Да.

— По вашему заданию?

— Да.

— За деньги?

— Да.

— И вот это, — он показал на папку с аккуратно подклеенными бумажками, найденными в трости Каламатиано, — их собственноручные расписки в получении денег?

— Да.

— За что же вы платили деньги и для какой цели собирали эти сведения, если шпионский характер своей деятельности вы отрицаете?

— Для блага Америки и России, — многозначительно ответил Каламатиано.

— Все зависит от того, что вы подразумеваете под этим, — заметил Крыленко. — Наши взгляды на благо России могут разойтись.

Каламатиано горячо возразил:

— В данном случае они совпадают. Советская Россия заинтересована в торговле е Западом. Американские бизнесмены охотно пойдут ей навстречу. Пусть политики спорят, а коммерция всегда коммерция. Зачем терять такой огромный рынок сейчас, когда Россия разорена войной?!

— Логично, — согласился Крыленко. — Разумно и логично. Но какое это имеет отношение к сбору сведений о дислокации военных частей?

Каламатиано издал какой-то странный звук.

— Самое прямое, гражданин обвинитель. Ни один бизнесмен не станет вкладывать деньги в неизвестность. Прежде чем торговать, надо знать все о своем партнере. Ну хотя бы о том, сколь прочно его положение. Представьте себе: американская фирма сегодня продает вам товар, завтра вас, извините, сдали в архив, а кто будет платить?

— Почему же в таком случае вы зашифровывали своих агентов? Почему на квартире одного из ваших сообщников нашли взрывчатку и капсюли к динамитным шашкам? Как, наконец, согласуется с вашей благородной коммерческой деятельностью план взрыва железнодорожного моста?

…Для дачи показаний вызвали подсудимого Голицына — бывшего подполковника генерального штаба.

— Вам понятно, — спросил Крыленко, — какую работу вы выполняли для Каламатиано?

— Конечно! — Это был истинный штабист, он отвечал коротко и ясно: — Сбор коммерческой информации.

— Подсудимый, вы военный?

— Так точно.