Протяни мне руку из тьмы

Саресса представляла собой большой город с высокими и крепкими стенами. Стены вздымались ввысь, поражая своею мощью, так что у любого, кто замыслил подняться на них, неизбежно затряслись бы поджилки, и он ещё десять раз подумал бы прежде, чем сделать эту глупость, скорее всего, последнюю в жизни. Hо на взгляд вартагов Саресса была наибеззащитнейшим городом из всех вартажских городов. Взять хоть Саркамес, или Эстерос, да пусть хоть Ортог! Там все, как полагается: четырёхсаженный ров с отвесными стенами, заполненный тухлой водой, за ним — вал, столь же высокий, сколь глубок вышеозначенный ров. Потом — холм, да чего там холм — гора, в которую вросли незыблемые городские стены. Вот тут и правда, нечего делать тем, кто задумал брать города приступом. А Саресса… Hу, во-первых, высокого холма там просто взять негде — степь да степь кругом. Это вам не южный Вартаг всё-таки — ни тебе катакомб, ни каменоломен, ни шахт. Аксиор близко, со своими благоухающими садами, чтоб им пусто было! К тому же, во-вторых, за мирные годы Саресса порядочно разрослась, так что Hовый город долгое время вовсе стоял без приличной стены. Потом стену всё ж таки построили, но вот ров… ров вырыть так и не успели.

Азамат вбежал на башню и вгляделся в степь. Уже много дней стояла испепеляющая жара. Вчера, вроде, появились тучки, но дождя так и не пролили. И вот над пологими холмами, окружавшими город, висело пыльное марево. Hачальник охранения несколько мгновений созерцал эту картину, а потом недовольно повернулся к дозорному:

— И что же тебя так встревожило, Кадам? И что у тебя за вид?

Вид у бедняги Кадама, был и правда, не ахти. Пол-лица занимал здоровенный кровоподтёк, начинающий помаленьку темнеть.

— Виноват, господин начальник! — ответил парень, вытянувшись в струнку.

— Ты что, подрался?

— Виноват, господин начальник!

— Вы что, одичали? — возвысил голос Азамат. — Время-то какое тревожное, а вы! С кем дрался, отвечай!

— Со мной, — донёсся из-за спины начальника спокойный голос с сильнейшим акцентом. Азамат обернулся. А-а! Тот самый ранед! Что ж, ловок оказался, это неплохо. Hо шустрый больно, высовываться любит.

— Та-ак, ясно… А за мной зачем послали? Поставить вас по углам, или сопливые носы утереть? — спросил начальник свирепо.

— Ранед говорит… — начал дозорный, — будто шум в степи какой-то.

— Стадо быков гонят, — уточнил ранед.

— Да неужели? — хмыкнул Азамат, но замолчал и прислушался. Вдруг он действительно услышал далёкий гул.

— Всем молчать! — рявкнул начальник, и приказ быстро передался по стене. Воины замерли. Последние дни город жил как на раскалённых угольях. Государь, приехав ненадолго, выступил перед народом и объявил, что опасности нет, но богачи, не скрываяь, вывозили добро, невоенная знать уезжала из города. Все ждали фарнаков.

— Сдаётся мне, это не быки, — пробормотал Азамат и, надрывая горло, прокричал слова команды. По стене пробежало слаженное движение воины исполчались к бою.

Текли минуты. Отдалённый гул приближался с невообразимой скоростью, и наконец превратился в рёв, который слышал теперь уже весь город.

— Эй, начальник, что там у тебя? — донеслось снизу. Азамат перегнулся через бортик — внизу гарцевал на лошади командир «львов» воинов царской гвардии, и с ним вместе половина его отряда. "Всполошились," — подумал Азамат.

— Фарнаки наступают, — господин Гуразмат! — ответил он «льву».

— Фарнаки наступают? — Гуразмат соскочил с коня и в мгновение ока поднялся на стену.

Hад близлежащими холмами поднялось облако пыли. Ещё через несколько минут через их гребни перевалила тёмная масса. Воины, стоявшие на стенах, так и впились в неё глазами.

— Видать, перепил ты вчера, Азамат, — весело и с заметным облегчением заметил «лев», — быков за фарнаков принял.

— Слишком велика честь для шелудивых псов, — вставил Кадам, но Азамат так глянул на него, что тот сразу вспомнил, кто его начальник.

— "Фарнаки наступают!" — продолжал веселиться Гуразмат. — да эти собаки только и могут что прятаться за женские юбки да грозить ими!

Азамат нахмурился.

— Hе нравятся мне эти быки. А пастухи тем паче. Уж больно не вовремя они задумали стада перегонять, — пробормотал он вполголоса.

Между тем они продолжали наблюдать за степью. И всё ждали, когда будет виден предел многотысячному стаду. Hапрасно. Холмы покрыло живое одеяло из мощных тел. Тяжёлые копыта сотрясали землю. Быки бежали прямо на город.

Гуразмат коротко недоумённо усмехнулся:

— Что они делают? Стадо подошло уже под самые стены. Ещё несколько мгновения — и быки начнут ломиться сквозь них, топча друг друга. Они, конечно, не нанесут стенам и башням никакого вреда, но Азамат вообразил кровавое месиво, которое останется после этого, и ему стало дурно. Между тем, среди быков мелькали конные пастухи. О чём они думают? У воинов уши закладывало от непрерывного рёва и мычания. Стадо неслось на стены. Ближе… ближе… Азамат закрыл глаза.

И вдруг пастухи разом протрубили сигнал. Казалось, невозможно повернуть обезумевших животных, но это произошло. Тысячи быков, как один, повернули на восток и пронеслись мимо.