Протяни руку - и возьми

— Я здоров, — отозвался мистер Фербенкс, — абсолютно здоров. И говорю совершенно серьезно.

— Да кто же в здравом уме захочет выйти замуж за мистера Лестрейджа?

Мистер Фербенкс выдал еще один вздох, который не произвел на его дочь никакого впечатления, а только уверил в том, что родитель находится на наивысшей стадии неуверенности. Впрочем, Гвенни не нужна была такая уверенность. Отец не зря опасался ее реакции. Характер у дочери и вправду был не сахар. Самой отвратительной чертой по его мнению было упрямство. И когда на Гвен накатывало это упрямство, ее никто не мог переспорить или в чем-либо убедить. Она упорно стояла на своем, не воспринимая никаких разумных доводов. И если ей чего-либо не хотелось, проще было пробить головой каменную стену, чем сдвинуть ее с намеченной позиции.

— Милая, пойми, это очень важно, — с обреченным видом начал мистер Фербенкс.

— Неужели? Надо же такое сказать! Я должна выйти за Лестрейджа! Ты хочешь сказать, что более худшего мужа для меня не найдется? Ты слышал, какие слухи о нем ходят? Ты что, не понимаешь очевидных вещей?

— Я никогда не верил пустым слухам и тебе не советую это делать.

— Но ведь у тебя есть глаза, я полагаю? Ты когда-нибудь видел его трезвым?

— Гвенни! — громко запротестовал мистер Фербенкс, — это случилось всего раза два, не больше.

Гвенни хмыкнула.

— Я и видела его всего два раза, — уточнила она, — наверное, мне повезло наткнуться именно на эти злополучные случаи.

— Совершенно верно, — обрадовался отец, думая, что дочь сделала разумный вывод.

Но напрасно.

— Так вот, папочка, я не хочу выходить замуж за человека, который пьет как сапожник и о котором ходят такие слухи, даже если ты советуешь к ним не прислушиваться. Он и без этих слухов не кажется мне привлекательным женихом. Полагаю, это все.

Гвен встала и повернулась к двери.

— Сядь на место, Гвенни, — остановил ее мистер Фербенкс.

Она обернулась.

— Папа, ты знаешь, что не сумеешь меня переубедить. Лучше и не пытайся. Полагаешь, я настолько не уважаю себя?

— Я прошу тебя всего лишь сесть на этот стул.

Помедлив, Гвенни выполнила его просьбу.

— Хорошо, — мистер Фербенкс кивнул, — я понимаю, что это тебе не нравится. Но у нас в самом деле нет другого выхода. Ты ведь знаешь, в каком состоянии находятся наши дела. Не для кого не секрет, что мы небогаты.

— Не скромничай, папа, — усмехнулась Гвен, — скажи прямо: мы бедны. У нас нет денег даже на то, чтобы заплатить за визит доктора.

— Вот именно, — подтвердил он, — но есть еще кое-что, куда более худшее.

— Что может быть хуже?

— Мы в долгах, Гвенни.

— Ты в долгах, — уточнила она.

— Пусть будет так. Это ничего не меняет.

— Меняет. Это говорит о твоей безответственности, — завила Гвен со свойственной ей прямотой.

Она частенько выпаливала самые неприятные новости и известия, но никто еще не мог упрекнуть ее в том, что она привирает.

Мистер Фербенкс подавил вздох и покачал головой.

— Допустим. Но теперь поздно говорить, кто в этом виноват. Главное то, что у нас нет денег и их не будет, если ты не согласишься на брак с Лестрейджем.

— О Боже, — простонала Гвенни, — сколько раз я могу тебе повторять, папа! Я не выйду за него. Не выйду.

— Почему?

— Не хочу.

Выслушав столь веский аргумент с самым покорным видом, мистер Фербенкс поднял руку, останавливая дальнейшие возражения.

— А теперь выслушай меня, Гвен. Я знаю все, что ты хочешь мне сказать. Ты уже произнесла достаточно слов, но все они сводятся к одному: ты не хочешь выходить замуж за Лестрейджа. Да, я это понял. Но есть кое-что важное. Я уже встречался с судебным приставом и он мне сказал, что если к началу следующего месяца я не уплачу проценты, они придут описывать имущество. Заберут все: картины, мебель, фамильные драгоценности и даже этот стул, на котором ты сейчас сидишь. А потом выкинут нас на улицу, потому что дом заложен тоже.

— Приятные новости, — съехидничала Гвен, — как я не догадалась, что дом ты тоже заложил. Наверняка, ты заложил бы даже меня, если б судебный пристав согласился принять это в качестве оплаты.

— Ты перестанешь или нет? Я еще не закончил. Мистер Лестрейдж согласился одолжить мне необходимую сумму с условием, что я позволю ему на тебе жениться.

— Теперь ты хочешь сказать, что это он предложил тебе этот выход? Папочка, придумай что-нибудь более убедительное. Зачем ему жениться именно на мне, если уж у него возникло столь странное желание? Он мог бы выбрать кого-нибудь более подходящего для этой цели, а главное, не обремененного материальными проблемами. Хотя, конечно, я сомневаюсь, что в округе найдутся родители, которые согласятся выдать свою дочь за это сокровище. А-а, — вдруг выпалила она, — я поняла. Именно в этом все и дело. Так?

Отец насупил брови и посмотрел на свою дочь так укоризненно, что она без слов поняла, что попала в точку.

— Ну? — спросила она с торжеством, — так как?

— Да, — проскрипел мистер Фербенкс, так не хотелось ему признавать ее правоту, — его опекун заявил, что не позволит ему распоряжаться деньгами, пока он не остепенится.