Против «мессеров» и «сейбров»

Оказывается, наш Гриша, отстав от нас, не пошел в магазин, а, окруженный нищими, стал раздавать им деньги. Видя, что его денег на всех не хватит, он повел их на рынок, где, подойдя к торговцу мясом, дал тому команду: отрезать каждому нищему по куску мяса. Но не тут-то было, нищие стали отказываться от мяса и продолжали просить деньги. Грише с большим трудом удалось от них отделаться. Не зная, где он находится, он стал спрашивать, как добраться до аэродрома. К нему подозвали рикшу и объяснили, что рикша его довезет. Но Грише, воспитанному в советском духе равенства, показалось несправедливым, почему китайский рикша, такой маленький, должен будет везти его, по комплекции чуть ли не в два раза большего!

По своему воспитанию и убеждению Гриша не мог принять унижения «товарища по классу». Он поднял рикшу, посадил его на сиденье пассажира, а сам сел за руль и, начав крутить педали (рикши в Мукдене возили пассажиров на трехколесных велосипедах), поехал по улицам. Окружающие китайцы были шокированы, но не мешали чудачествам странного русского. Полицейские тоже не вмешивались, но на всякий случай известили свое начальство, а те – наше командование о происшедшем. Гришу немного поругали, но мы еще долго вспоминали ему, как он был большим рикшей и возил маленького китайца!

В небе Кореи

Через несколько дней, 30 марта, мы получаем приказание перелететь на аэродром Андунь и начать прикрытие северной части Корейской Народно-Демократической Республики. Летим поэскадрильно. Погода стоит отличная. Справа и слева под нами горы, но вот справа показывается море, а впереди между гор голубая лента – это разделяющая Китай и Северную Корею река Ялуцзян. Мы видим железнодорожный мост, по которому происходит снабжение Кореи из Китая и Советского Союза, и вскоре заходим на посадку и садимся. Вылезаем из самолетов, осматриваемся.

Проходит несколько минут, и вдруг кто-то кричит: «Американец!». Мы все смотрим вверх и видим, как почти над нами, над рекой Ялуцзян проходит американский бомбардировщик В-29. Он летит безнаказанно и скрывается за горизонтом – видимо, это разведчик. Такое я видел только в начале Отечественной войны, когда фашистские самолеты нахально показывались над нашими аэродромами. Как жаль, что мы на земле! Задержись мы с посадкой на 10—15 минут, и ему пришлось бы очень плохо.

Наш полк занимает южную часть аэродрома. Мы растаскиваем самолеты по капонирам, а одно звено остается в готовности на дежурной площадке; небольшой домик возле нее мы оборудуем для отдыха летчиков. Северную часть аэродрома занимает прилетевший после нас 196-й полк. Находившиеся на аэродроме летчики 29-го гвардейского полка тепло нас приветствуют. Мы дружески беседуем, рассказывая о последних новостях, а на следующий день прощаемся с ними, убывающими в Союз.

Вечером мы едем в военный городок, где размещаемся в двухэтажной казарме (тоже бывшей японской): летчики на втором этаже, техники на первом. Рано утром следующего дня мы выезжаем на аэродром и идем в домик. Первое звено занимает боевую позицию, то есть летчики звена садятся в самолеты в готовности к немедленному, за 2 минуты, взлету.

На следующий день полк звеньями совершает несколько ознакомительных полетов над территорией Северной Кореи. Впечатление потрясающее! Слева горы (сначала невысокие, а дальше вздымающиеся вверх и покрытые снегом), справа синее море, а между ними две линии железной и шоссейной дорог, с часто встречающимися станциями и поселками. Изредка появляются небольшие водохранилища с вытекающими из них голубыми полосками речек. Возле побережья я со своим звеном заметил внизу четверку самолетов F-84. Но, увидев нас, они поспешно ушли за береговую черту, в море, куда нам категорически запрещалось заходить.

2 апреля я вылетел звеном на перехват реактивного разведчика Б-45. Признаюсь, что в этом вылете из-за отсутствия опыта боев на современных реактивных самолетах мной был допущен ряд ошибок, в результате чего мы только случайно не понесли потерь...

Нас подняли слишком поздно, и мы увидели группу противника в составе разведчика В-45 и 8 самолетов F-86 «Сейбр», идущую на встречно-пересекающихся курсах уже на 1000—1500 метров выше нас. И хотя мы находились ниже противника, мною было принято решение на атаку разведчика – а это было явной ошибкой! После сближения ведущему второй пары моего звена капитану Лазутину удалось занять удобное положение в пятистах метрах снизу и сзади разведчика, но после нажатия Лазутиным кнопки «огонь» выстрела не последовало. На проявленной фотопленке остался прекрасный снимок американского реактивного разведчика, который благополучно ушел к себе домой.