Против «мессеров» и «сейбров»

Но американцы решили во что бы то ни стало разбомбить гидростанцию Супхунской ГЭС, и через несколько часов нас снова подняли в воздух. Взлетев своей эскадрильей в составе всего 6 самолетов и набрав высоту 8000 метров, мы подошли к водохранилищу. Внизу справа мы увидели подходящие звенья F-86: всего 20 самолетов. Я даю команду: «Атакуем!» – и устремляюсь на первое звено. Но «Сейбры» заметили нас и начинают маневрировать. Первое звено резко разворачивается под меня, а заднее звено разворачивается на меня и открывает огонь. Мне приходится выходить из атаки, и я ухожу вверх. Я разворачиваюсь вправо и в середине разворота вижу, что справа-ниже проходит звено «Сейбров». Мой ведомый Икар Гулый оказался сзади этого звена, и я тут же даю ему команду атаковать это звено. Он устремляется вниз, догоняет последний «Сейбр» и длинной очередью сбивает его, после чего выходит вверх. Однако, не видя меня, Гулый принимает уходящие в залив «Сейбры» за наши «МиГи» и начинает пристраиваться к ним (правда, потом Гулый утверждал, что это были самолеты полка «соседей», но мне тогда показалось, что это были именно «Сейбры»). В этот момент один из подошедшей новой группы «Сейбров», увидев Гулыя, заходит к нему в хвост и открывает огонь. Гулый выходит из-под огня резким разворотом влево, а «Сейбр» устремляется за ним и... подставляет мне свой хвост. Мне остается только догнать «Сейбр» и длинной очередью в конце разворота сбить его. После этого я догоняю Гулыя, и мы возвращаемся на аэродром. Остальные наши летчики вели упорный бой с остальными «Сейбрами», но он окончился безрезультатно.

Видимо, потеря нескольких «Сейбров» заставила американцев резко изменить тактику воздушных боев. У них не только появились новые «Сейбры» с более мощным двигателем и улучшенными маневренными характеристиками, – главное, их летчики набрались опыта и стали настоящими воздушными бойцами. Мы же по-прежнему продолжали использовать тактику действия отдельными полками и эскадрильями с последовательным вводом их в бой. Кроме того, нас явно ослабило прибытие в наш полк молодых необстрелянных летчиков.

И вот наступил тяжелый для меня день 17 января. Радиолокационные станции обнаружили приближение к району Ансю группы штурмовиков, и на отражение их налета был поднят наш полк. Однако, подойдя к району их действия, мы увидели только последнюю группу «Тандерджетов», удирающую выше облаков, на юго-запад. Вишняков стал преследовать их, но атаковать мы не сумели, так как «Тандерджеты» ушли под облака, а мы находились в это время у самого берега моря.

Не видя обычно прикрывающие штурмовики «Сейбры», мы с левым разворотом перешли в плавный набор высоты. И только мы развернулись обратно, как я увидел, что две группы «Сейбров» атакуют Вишнякова сверху. Бой завязался в самых невыгодных для нас условиях. Тем не менее первую атаку «Сейбров» мы отбили и, маневрируя, набрали высоту около 9000 метров. В этот момент подошла еще одна группа «Сейбров» и с ходу атаковала группу командира полка сверху. Мне, хотя я был почти без скорости, пришлось увеличить угол набора и открыть огонь по ведущему группы «Сейбров» с дистанции 600 метров. Его самолет прошел через мою трассу, и я увидел, как на нем взорвалось несколько снарядов. После попадания моих снарядов ведущий «Сейбр» увеличил угол пикирования и ушел вниз.

Но, обернувшись, я увидел, что мою группу также атакуют сверху – это была новая группа «Сейбров». Дав команду «Всем разворот!», я развернулся под «Сейбров», но в этот момент увидел, что по ведомому моей третьей пары, старшему лейтенанту Вороному, ведут огонь два «Сейбра». Вороной резко начал пикировать и ушел вниз. Я сумел вернуться в бой и увидел, как в этот момент третью пару атаковали сверху два «Сейбра». Открыв огонь, они проскочили над Вороным и стали уходить прямо передо мной вверх. Я последовал за ними и открыл огонь по ведомому. Он, видимо, подбитый, перевернулся и, крутясь, ушел, пикируя, вниз.

Не успев проводить падающий самолет взглядом, я почувствовал резкий удар, и мой самолет вдруг начал стремительно вращаться. Меня прижало к левому борту, рули не действовали. Было такое впечатление, что отлетело одно крыло! Я принял решение покинуть неуправляемый самолет, вращающийся и вертикально падающий вниз. Прижатый к левому борту, я с большим трудом дотянулся до ручки катапультирования и нажал на нее. От резкого удара у меня потемнело в глазах, и я совершенно не ощутил, как вылетел из самолета. Придя в себя и поняв, что падаю вниз вместе с креслом, я отстегнул привязные ремни и оттолкнулся от кресла ногами. После этого, увидев, что находящаяся внизу облачность быстро приближается ко мне, я вытащил вытяжное кольцо парашюта и дернул за него. Парашют открылся, меня резко тряхнуло, и я повис на стропах.