Против «псов-рыцарей»

Совсем не допустить их туда не получится, остается сделать так, чтобы явились к обглоданным костям. Этот русский хитрый, ох какой хитрый. Он прав, сделать такое можно, только назвав неверную дату похода, но если так поступит сам Биргер, то навлечет неприятности со стороны церкви, а этого делать нельзя. Биргер прекрасно понимал, что ссориться с церковью весьма опасно, напротив, нужно использовать их силу в своих целях. Для себя он давно решил, что так и станет делать.

Значит, надо как-то иначе. И вдруг зятя короля осенило: если русский рискнул отправить к нему Форкуда, значит, у него есть решение! Пусть оно не устроит Биргера, но может явиться основой собственной придумки. Хорошо, что позвал русского в Бьельбу.

Вятич, услышав такое приглашение, серьезно задумался. Что это, Биргер решился на сотрудничество или просто заманивает в ловушку надоедливых советчиков? С одной стороны, Бьельбу – место, где можно разговаривать, никого не опасаясь, с другой – в случае необходимости оттуда не выбраться.

– Я поеду один.

– Как это, а я?!

– Вы все трое останетесь в Сигтуне.

– Нет.

– Да.

– Нет.

И вдруг меня поддержала Анея, она не знала о нашей с Форкудом выдумке, но объявила:

– Мы все вместе. И Лушка тоже поедет.

Сестрица смотрела затравленным зверьком, я хотела сказать, что у Биргера там жена, совсем недавно родившая пацаненка, Лушке вовсе ни к чему видеть счастливую семейную пару, но она вдруг тоже уперлась рогом: поеду, и все тут!

Узнав, что Биргер отбыл, отправились в тот же день.

Биргер оказался прекрасным хозяином, а Бьельбу замечательным имением. Здесь был порядок, множество самых разных служб, все ухожено, разумно и, видимо, приносило неплохой доход.

Увидев нашу четверку, Биргер приветствовал, как старых знакомых, но удивленно поднял брови:

– Я думал, вы вместе просто потому, что все из Гардарики, а вы вообще вместе.

Меня так и подмывало сказать, что знал бы еще, как именно вместе!

Биргер старался не смотреть на Лушку, а мне заявил, чтобы больше с пророчествами не лезла. Я только плечами пожала:

– Да ради бога!

Жена у Биргера красивая. Высокая, светловолосая, сероглазая, она словно была выше мира, в котором жила, смотрела на всех почти свысока, одним словом, сестра короля. Я даже разозлилась, ну чего воображает, чем Лушка хуже, она сестра князя Александра. И еще неизвестно, что важнее. Вот врежет наш Александр ее Биргеру в лоб, будет знать!

К моему огромному изумлению, Ингеборга приняла Лушку весьма приветливо, хотя наверняка заметила заинтересованные взгляды своего супруга. Это что, тактика или стратегия такая? Ладно, мы здесь ненадолго, вот поговорят Биргер с Вятичем – и уедем.

Пока мужчины разговаривали, Ингеборга показывала нам усадьбу. Там было что посмотреть, но Анея тут же продемонстрировала свою хозяйскую хватку, сделав несколько очень толковых замечаний. Вернее, делать замечания было бы некрасиво, потому это звучало как заявление вроде: «у меня так, только чуть иначе». Ингеборга не дура, мотала на ус, хотя усов не имела.

Вернувшись после долгой прогулки, мужчины спокойно отправились вместе с нами обедать. Вятич успел шепнуть мне, что все получилось, разумный Биргер все понял, как надо. Я не могла поверить своим ушам, это что же, похода не будет? Вятич помотал головой, и было непонятно, к чему относилось это отрицание.

Разъяснил все Биргер, он некоторое время с усмешкой смотрел на меня (при этом был так похож на собственную восковую копию из музея, что я чуть не расхохоталась), потом вдруг хмыкнул:

– Вы убедили меня во всем, кроме одного. Я не боюсь ранения и завоюю вашу Гардарику. К тевтонцам вас проводят, только не перестарайтесь. А вот ты останешься в заложницах.

Последние слова относились уже к Лушке. Дальше следовала немая сцена секунд на пять, потому что никто не знал, как реагировать. Лушка безмолвно разевала рот, Ингеборга тоже, а мы с Вятичем переглядывались так, словно Биргер загнал нас в ловушку. Первой отреагировала, как ни странно, Анея:

– Тогда и я тоже.

– Хорошо, место найдется.

Получалось, что поедем мы с Вятичем? Я была не против, а вот Вятич да:

– Настя, ты тоже останешься.

С трудом сдержавшись, чтобы не скрутить кукиш, я помотала головой:

– Нет, я с тобой.

– Настя, со мной опасно.

– Я тебе уже однажды говорила: жизнь вообще опасная штука, еще никто не выдерживал, все умирают.

Разговор шел по-русски, потому Биргер только переводил взгляд своих круглых глаз с Вятича на меня и обратно. Вятичу было все равно, мне тоже.

– Я не шучу, рядом с тобой все время должен кто-то находиться.

– Находись, я же не против, как ты успел заметить.

Чтобы сотник не толок воду в ступе, я вдруг повернулась к Биргеру:

– Только договоримся: если ты вернешься из похода раненым, то отпустишь обеих женщин и поможешь им добраться до Хольмгарда.

Биргер усмехнулся:

– Я завоюю твою Гардарику, как бы ты меня ни пугала. А женщин… если захотят вернуться в Хольмгард, помогу. И здесь не обижу, не бойтесь, просто кто-то должен сидеть в залоге на случай, если вы вздумаете меня обмануть.

У меня глаза полезли на лоб:

– Как сидеть?! Ты будешь держать их взаперти в темнице?