Против своей воли

— Ну, как же? Мы были с тобой в этом самом кафе, сидели за этим самым столиком. А вот за тем, — Неа слегка обернулась и указала на один из столиков, — сидел иностранец. Ты как глянула на него, так сразу выпала в осадок.

Элиз так внимательно смотрела на Неа, что та вынуждена была пояснить.

— Вы с ним взглянули друг на друга, и ты так изменилась в лице, что я даже спросила у тебя, знаете ли вы друг друга. Ты слишком бурно на него отреагировала, вот я и запомнила… Эй, Элиз, что с тобой? Тебе плохо?! Ты стала белая, как мел! — Неа схватила Элиз за руку и приподнялась со стула.

«Это были его глаза! Это был он!» — подумала Элиз, у которой в памяти вдруг всплыла фигура в светлой одежде за столиком. К сожалению, ничего кроме глаз она не вспомнила.

— У меня закружилась голова, — слабо ответила Элиз, сердце которой сначала рухнуло куда-то вниз, а потом начало стучать в бешеном ритме.

«Мы сидели рядом, и я не узнала его!» — пронеслась мысль у Элиз.

— Выпей кофе. Это поможет… Ну, вот, теперь ты краснеешь! С тобой точно всё в порядке?

«Неа его видела! Она его видела, и я смогу её расспросить о том, как он выглядит!» — у Элиз было ощущение, что сердце сейчас просто выпрыгнет из груди.

— Да, я в полном порядке, — ответила Элиз, которая уже могла себя контролировать.

— С чего это вдруг у тебя голова закружилась? Ты, случайно, не беременная? — Неа пристально посмотрела на Элиз.

«Не тяните с этим делом. Поверьте мне, как доктору, который занимается клеточной медициной. Половые клетки стареют, дети рождаются с различными отклонениями», — эхом отдалось в сознании Элиз голосом доктора Ларса. И теперь он мёртв. Элиз подняла глаза на Неа.

— Нет, Неа, я не беременна.

— Уверена?

— Да. Я не была с мужчиной уже полгода, так что… Сама понимаешь, — Элиз пожала плечами и сделала глоток кофе.

— Ты полгода не?!.. — Неа ошеломлённо поставила чашку на стол. — Что с тобой случилось? Ты заболела?

— Ничего не случилось. Работа. Устаю. Плюс никого не встретила такого, чтобы… Одним словом, так получилось. Лучше расскажи мне о нём.

— Ой, ну, что мне о нём рассказывать? Мы с коллективом праздновали день рождения коллеги, а он пришёл в бар. Так и познакомились. Встречаемся то у меня, то у него. Иногда ездим куда-то вместе. С ним не скучно.

Элиз, которая в первые секунды смотрела широко раскрытыми удивлёнными глазами, вдруг засмеялась.

— Ты чего? — не поняла смеха Неа.

— Я просила тебя рассказать об иностранце, а не о твоём парне, — пояснила Элиз.

— Ага, значит, он всё-таки произвёл на тебя впечатление! — Неа прищурила один глаз.

— Я запомнила только его глаза и, что одет он был во что-то светлое.

— Да, он был в светлом. И не говорил ни по-английски, ни по-шведски. Они с официантом объяснялись чуть ли не на пальцах, — Неа допила кофе, отставила чашку и принялась за горячий шоколад. — Вот, чёрт! Чуть не обожгла себе язык!

— Что, так горячо?

— Не то слово!

— Опиши мне его.

— Кого?

— Иностранца.

— Дался он тебе! — засмеялась Неа.

— Мне не нравится, что я помню только глаза.

— И что? Какая тебе разница?

— Неа, не упрямься! Просто опиши мне этого иностранца, и мы сможем перейти к другой теме. Я хочу знать, как выглядел тот, чьи глаза мне так запомнились.

— Ну, хорошо. Роста не высокого, как мне показалось. Широкоплечий, но не мощный. Одет был по-летнему в светлое. Брюки и, кажется, рубашка. Галстука точно не было. Довольна?

— Нет. Меня интересует его лицо.

— Лицо? Лицо вытянутое. Я бы сказала, что волевое. Взгляд прямой. Брови тёмные. Волосы тоже. Стрижка короткая.

— Сколько ему лет?

— У меня нет хрустального шара, подруга, — усмехнулась Неа.

— Ну, хоть приблизительно.

— Да, кто его знает? Лет тридцать — тридцать пять. Может больше.

Элиз, слушая Неа, судорожно рылась в памяти. Всплывали какие-то очертания, но не более того.

— Ты могла бы мне его нарисовать? Ты, ведь, прекрасно рисуешь.

— Ты что, собралась его искать? — засмеялась Неа.

— Всё может быть, — отвечая на свои мысли, произнесла Элиз.

— Ты это серьёзно? — Неа перестала смеяться.

— Неа, нарисуй мне его.

— Элиз, ты меня удивляешь!

— Я хочу знать, как он выглядел.

— С чего вдруг?

— Неа, пожалуйста!

— О, боги! — Неа закатила глаза. — Ну, хорошо, хорошо! Я нарисую его тебе.

Неа достала из своей довольно вместительной сумки простой карандаш и небольшой альбом для рисования.

— Я смотрю, ты всегда готова к рисованию, — заметила Элиз.

— Да, никогда не знаешь, когда наткнёшься на что-то интересное. Или, когда тебя заставят кого-то нарисовать, — пошутила Неа, бросив взгляд на Элиз.

Та только улыбнулась в ответ.

На чистой странице Неа стала наносить изображение лица. Элиз наблюдала за тем, как двигается карандаш в руке художницы, и молчала, чтобы не мешать.

— Вот, держи своего таинственного иностранца. Во всяком случае, таким я его запомнила, — Неа вырвала листок из альбома и протянула Элиз рисунок.