Против течения

– Чудесно, – кивнул Ково. – Если хочешь, можешь оставить меня здесь на эпохи, пока будешь развлекаться.

– Твое время для забав тоже скоро наступит, – сказала Гератон, заставив мальчика закрыть рот после зевка. – У нас собралось почти достаточно талисманов, чтобы тебя вызволить.

– Это… почти то, что я хотел услышать, – произнесла горилла с угрозой в голосе.

– Верь мне, – лениво протянула Гератон. – У нас есть свой источник сведений о Зеленых Мантиях, и мы знаем, куда направляются Четверо Павших. Как всегда. Мы раздобудем следующий талисман и уничтожим их.

– Отчего-то до сих пор вам это не удалось, – язвительно заметил Ково. – Можешь объяснить, почему они живы?

Мальчик по воле Гератон пренебрежительно махнул рукой.

– Пока что они приносят пользу мне. Нам. Королю Рептилий. Не волнуйся, скоро все они погибнут.

Внезапно мальчик закричал от боли и упал на четвереньки. На его коже разрастались пятна ожогов.

– О, незадача, – прошипела Гератон, странно спокойный голос исходил от мальчика, чье лицо исказилось от муки. – Этот трогательный мелкий костюмчик, кажется, вот-вот перестанет быть полезным. Наверное, нужно позвать его кондора – пусть унесет прочь.

– А, так вот как ты доставила его сюда, – сказал пленник.

– Да. Мы избрали самого маленького человечка и с помощью Желчи связали его с гигантской птицей.

Ково взглянул вверх: на фоне неба выделялись большие крылья – на этот раз не Халавира.

По телу мальчика пробегали предсмертные судороги, резкий запах горящих волос наполнил воздух.

– Ох, этот уже почти мертв. Как скучно с ним. Что же, думаю, это знак, что пора прощаться, Ково.

– Стой! – зарычала обезьяна, сжимая прутья. – Сколько мне еще тут вялиться?

– Когда увидимся в следующий раз, – прошипела Гератон слабеющим голосом, в то время как глаза мальчика закрывались и жизнь покидала тело, – мы оба будем на свободе. А потом… потом весь Эрдас станет нашим.

2 В море

«Так близко».

Абеке смотрела поверх темных, вздымающихся волн на бегущий мимо берег. Полуденное солнце согревало кожу и рассыпало яркие золотые пятнышки на воде, но ветер был холоднее, чем обычно.

«Нило. Мой дом. Моя семья».

Сейчас она видела только песчаную полоску и густые зеленые джунгли за ней. Эта часть Нило совсем не походила на саванну возле ее деревни, но все равно она больше напоминала настоящий дом, чем что-либо из виденного ранее.

«Интересно, что бы сказала Соама, увидев меня сейчас. Или отец». Абеке потерла левое плечо, в которое захватчик вонзил нож во время последней битвы. Рана затянулась, позволив ей управляться с луком – новым луком, взамен разбитого вражеским боевым молотом, – и все равно иногда ныла, особенно в холодную погоду. «Будут ли родные гордиться мной после всего? Или будут по-прежнему считать меня позором и разочарованием?»

Она плотнее закуталась в зеленую мантию и, почти не сознавая этого, вытянула руку, обнажая татуировку на предплечье, и вывела из спячки своего леопарда.

– Р-р-р-р-о-у-р, – произнесла показавшаяся Ураза. Она присела на миг, позволяя Абеке погладить ее по шерсти и злобно глядя на океан. Потом отпрыгнула и принялась прохаживаться взад и вперед по палубе, широко и мягко ступая.

«Наверное, я из-за нее чувствую себя так скверно». Как и большинство кошек, крупных и маленьких, Ураза терпеть не могла воду, тем более обширные водоемы, тем более когда громадные волны окружали ее со всех сторон, донося запах недоступной для нее рыбы.

– Знаю, – шепнула Абеке, наблюдая за беспокойной поступью духа зверя. – Я бы тоже очень хотела быть на суше.

Тяжело находиться в тесноте на корабле так долго, но Тарик настойчиво утверждал, что безопаснее всего двигаться к Океану вдоль берегов Нило. Прямой морской путь – пролив между Нило и Цонгом – наверняка сейчас кишит захватчиками.

Абеке уже хотела позвать Уразу и предложить ей отправиться в спячку, когда из трюма неожиданно выбралась Джи, большая панда, и очутилась как раз на пути леопарда.

От неожиданности Ураза отпрыгнула назад и заворчала, шерсть вздыбилась у нее на загривке. Клыки угрожающе блеснули на солнце, а когти прочертили борозды на деревянном настиле палубы.

– Ураза! – крикнула Абеке.

Джи спокойно посмотрела на помеху и повернулась, намереваясь уйти. Но за ней стояла Мейлин, глядя исподлобья на леопарда, с рукой на рукоятке ножа за поясом.

– Она ничего плохого не хотела. – Абеке поспешила к ним и, успокаивая ее, положила ладонь на спину Уразы. – Просто… нервничает. Как все мы.

– Хотелось бы знать отчего, – заметила Мейлин. Разумеется, Абеке знала, что она имеет в виду: еще один потерянный талисман, еще одно бессмысленное путешествие и, конечно, слова Роллана о том, что кто-то сообщает их планы врагам. Пристально посмотрев на нее, Мейлин прибавила: – Сделай нам всем одолжение – научи свою кошку сдерживать скверный норов.

Мейлин удалилась степенной походкой, и Ураза тихо зашипела.

– Все хорошо, – прошептала Абеке, поглаживая ее шерсть. – Понимаю, почему она волнуется.