Против течения на велосипеде

— Конечно, так орать. Я бы тоже убежала. — Жека недовольно отряхивает коленки.

Вот так Женя, намеревающаяся проспать зарядку, проснулась незапланированно рано, и мы вместе отправились на большую поляну искать свою «внутреннюю улыбку». За завтраком я рассказала про неожиданную встречу с енотом, и инструкторы в один голос сказали, что еноты здесь не водятся, и вернее всего то был барсук. Что ж, барсуку я рада не меньше, чем еноту, ведь ни того ни другого в живой природе я раньше не встречала.

День обещал быть солнечным и тёплым, на небе ни облака, значит, восхождению на Параболу быть! Парабола — визитная карточка Ергаков, композиция из двух скал, между вершинами которых пролегает плавная изогнутая линия, напоминающая параболу из школьных учебников по алгебре. И значилась она предпоследним пунктом списка в программе нашего путешествия по Ергакам. Восхождения на Параболу и на Зуб Дракона, вероятно, оставили «на десерт» как особенно сложные, чтобы участники потренировались на более простых маршрутах да и хорошенько подумали, прежде чем идти к этим вершинам. Про эту скалу говорили разное. Одни восхищались необыкновенно красивыми видами, открывающимися с вершины, другие пугали опасностями восхождения на Параболу, рассказывали про «зеркало», мол, чтобы подняться на него, нужна специальная обувь, третьим не случилось там побывать, поскольку не пустила погода: в дождь этот маршрут закрыт. И чем больше я расспрашивала у тех, кому уже доводилось бывать на Параболе, тем больше разрозненной информации я получала. Одно было ясно: Парабола не оставила равнодушным никого. Смогу ли я одолеть эту таинственную скалу? Хватит ли мне духа, сил, упорства? А если мне суждено сорваться и остаться вот здесь среди этих удивительных горных хребтов Саян навсегда? Может, в том и не будет никакого высшего замысла Вселенной, а обычная случайность: просто подвернулась нога, или закружилась голова, или кто-то нечаянно толкнул? На радиалки мы ходили довольно большими группами, участники выстраивались вереницей и шли друг за другом на подъёмах и спусках зачастую не выдерживая дистанции, я всегда слышала чьё-нибудь тяжёлое дыхание сзади. И если следующего за тобой угораздит соскользнуть и затормозить в твою спину, то улетите оба. А впереди меня идёт Женька, моя Женька. И потому оступиться мне никак нельзя. Я думала об этом, стараясь быть абсолютно честной с собой: не переоценила ли я свои силы? Может, пусть подготовленные идут на Параболу, а я останусь в нашем лагере, позагораю на берегу Светлого, помогу по кухне дяде Толе, или даже напишу пару страниц в блокноте, глядишь, и получится что-то вроде дневника, «записок путешественника». Но быть в Ергаках и не пойти на Параболу, когда погода открывает тропу и говорит тебе «Да!», отказаться от удивительного путешествия из-за собственной трусости — это уж сродни сумасшествию. И тут же перед глазами вставала та могильная плита на горе Тушканчик, где разбился молодой альпинист, и вертолётная площадка. Что ждёт меня там, что же мне делать…

Невдалеке за лагерем, на подходе к озеру, между соснами мелькнул мужской силуэт в костюме «горка». Куртка практически сливалась с бурыми стволами в ярких солнечных лучах. И как только я смогла его разглядеть? В этом силуэте я узнала Андерсена. Казалось, он ждал меня.

— Ну здравствуй, «альпинистка моя»! — Андерсен улыбался так, словно долго тосковал и был рад этой встрече, будто бы не он, а я решаю, когда мы увидимся.

— Андерсен! Здравствуй, Андерсен! — я тоже очень обрадовалась, захотелось спрятаться в его огромной куртке, отпуская тяжёлые мысли. — Андерсен, сегодня у нас по плану «Парабола». Может, мне лучше остаться в лагере? Вдруг сорвусь…

— Я же с тобой. — Андерсен обнял меня. Стало спокойно и легко, казалось, даже если сейчас начнётся землетрясение и с вершин посыпятся камни, он и с места не двинется, закрывая меня собой. Что бы сейчас ни произошло, он станет мне защитой: я это знала, я чувствовала.

— Разве ты приехала сюда загорать? Или чистить картошку? Ты хотела подняться и увидеть то, что видела на фотографиях ещё зимой. Ведь так?

— Так, — кивнула я.

— Вот и иди. Иди, — уже настойчиво, серьёзно повторил Андерсен.

— Думаешь, я смогу? — я посмотрела ему в глаза.

— Сможешь. Я с тобой. И всегда с тобой, помни об этом.

Андерсен ещё раз внимательно посмотрел на меня, сделал шаг назад и направился к Светлому.

— Андерсен!

— Помни!

Он шёл по зеркальной глади озера, пожалуй, так же естественно и легко, как ходил по берегу, лишь оставляя небольшие круги на воде. Круги эти быстро исчезали, силуэт Андерсена с каждым его шагом становился всё прозрачнее, всё больше напоминал не то туман, не то дым от костра. И дойдя до трети озера, Андерсен исчез вовсе.

На это восхождение решились не все: парень-гитарист в чёрной бандане, повредивший голеностоп вчера на спуске, Клавдия Николаевна с внуком и ещё несколько женщин остались в лагере. Я намазала ноющие коленки какой-то спортивной мазью, которую мне дал инструктор Вадим Михайлович, хорошо забинтовала и всё-таки пошла на Параболу.