Против течения (сборник рассказов) (СИ)

Да, завела непогода нашего мечтателя в самую далёкую тьмутаракань. Теперь остаток ночи придётся идти обратно. Серёжа постоял, подумал, пожалел себя, хотел даже всплакнуть немного, но передумал и поплёлся обратно по той же дороге в обратном направлении. Свою очевидную оплошность он сразу попытался свалить на других: «И зачем она мне эту кральку показывала? И всё из–за этих проклятых баб! (Ну, уж это ты, Серёжа, зря! Эти «проклятые бабы» сейчас не спят, ворочаются в своих прогретых постельках и думают, где–то сейчас дорогой их сердцам Серёженька один по глухой тайге шкандыбает!).

Оголодавший совсем (из–за своего горделивого и упрямого характера) и ослабевший из–за длительной ходьбы по болотной грязи Серёжа стал как– то заваливаться набок, потом свернул с дороги, упал в сырую траву и уснул. Проспал он всего несколько минут, потом вскочил как ужаленный электрическим холодом, потёр онемевший и сырой бок и двинул дальше. Так «вырубался» он по крайней мере раз пять, потом где–то далеко между деревьями замелькал долгожданный рассвет, силы снова вернулись к нашему герою, и он пошёл по миассовской дороге уже без остановок. Да и видимость заметно улучшилась. Но, дойдя до ЛЭП, наш герой настолько разочаровался в самом себе, что не пошёл дальше до поворота, а попёр прямо под линией электропередач до самого дома.

Куда заявился наш измочаленный герой только в 10 часов утра. Папа был на службе. А мама и сестрёнка, казалось, начали уже постепенно привыкать к экстравагантным Серёжкиным выбрыкам и эскападам.

Мама сразу же заставила его выпить полную кружку густого смородинного чая. Серёжке немного полегчало. Он сходил в ванную, искупался, переоделся во всё сухое, зашёл на кухню... и с присущей только оголодавшим волкам яростью набросился на стоящие на столе и заполнившие всю кухню всю кухню ароматами домашние деликатесы, главными из которых были настоящие сибирские пельмени...

Едва Серёжка туго набил своё брюхо маминой стряпнёй и хотел было уже отправиться в заслуженные им объятия Морфея, прибежал со службы отец.

— Ну, что, Серёжа, расселся? Быстро одевайся, пойдём в баню – сегодня мужской день.

Пришли в поселковую баню, разделись, залезли в парилке на самую высокую полку, и, как обычно, начали весело и отчаянно «париться»... Потом Серёжке стало плохо (сам же отец всегда учил: с набитым брюхом в баню ходить, а тем более париться нельзя. А тут опять такая промашка вышла... Но всё обошлось. И всё равно, с того памятного случая Сергей Васильевич, как и все прочие осторожные и трусоватые людишки, в баню ходит с сугубой осторожностью, ан а верхние полки уже не залезает).

Так начинались у Серёжки школьные каникулы.

Оленька поселилась на другом берегу Кисегача в комфортабельном номере (деньги, говоря откровенно, хороши только тем, что их можно «транжирить», а в остальном они причиняют, даже и самым мудрым людям, сплошной и неисправимый вред). Серёжа периодически ездил к ней «в гости»: или в объезд на мотоцикле или напрямую в лодке по озеру. Везде они побывали. Все сокровенные райские места показал своей подруге бывалый таёжник Серёжка. Словом, отдыхали славно. А когда в конце июля мама, папа и Людочка уехали в отпуск, Серёжа в этот же день, легко обогнув КПП, привёз свою Оленьку прямо в опустевшую без хозяев квартиру. Ольга Юрьевна сразу же сменила свою «курортную форму» на скромную мамину одежду и с радостью вступила в роль «молодой хозяйки». А хозяйство было, как обычно, весьма обширное: двое прошлогодних телят, пара поросят, куры, мотоцикл, лодки, сети, мёрды, грибы, ягоды, сено и прочие простые земные радости для понимающих толк в этой жизни молодых людей.

Когда докучливые соседки спрашивали у Серёжи, кто такая хозяйничает в их огороде, Серёжа спокойно и деловито отвечал, что это его двоюродная сестра, приехавшая к ним в гости из Сибири. Соседки, кажется, этим объяснением удовольствовались и отстали от наших, наслаждающихся «семейным счастьем» героев. Лето было прекрасным. Погода стояла отличная. Живите и радуйтесь, незарегистрированные «молодожёны»! вечерами можно было даже и передачи по недавно приобретённому телевизору посмотреть (Тогда телевизоры были в новинку).

Однажды даже соседка, Валюшка Боровая, зашла посмотреть художественный фильм, но, видимо, что–то осознала своим девичьим чутьём, и больше не приходила (Её защитник Андрюха уже в колонии парился на нарах). Но Серёжке и Оленьке и не было какого–то особого дела до других. Им и вдвоём было хорошо.

К первому сентября Серёжа отвез Оленьку и коляску, забитую разносолами, в Миасс к Марфе Сергеевне, а сам вернулся домой, состроил невинную мордочку и стал ждать приезда своей семьи, которая вскоре и приехала.

Мама с папой сразу обежали всё своё немаленькое хозяйство и остались весьма довольны: всё было в идеальном порядке. Оленька успела даже за этот месяц забить весь погреб вареньями и соленьями. Папа радовался такому усердию Серёжи, а мама почему–то сразу засомневалась. Потом, уже наедине, она спросила своего «хозяйственного» сыночка: