Противница одиночества

— Потом, когда мы потеряли ребенка, Селина начала требовать, чтобы я вообще не выходил из дома. Стала одержима желанием забеременеть вновь, дошло до того, что секс уже не приносил ни малейшего удовольствия, а я превратился для нее в машину по производству детишек. Она злилась на меня, если я говорил, что слишком устал или не в настроении. Когда я предложил немного подождать, прежде чем продолжить попытки завести ребенка, дать нам обоим время прийти в себя, она на меня разозлилась. Очень разозлилась.

Жюльен потер лицо руками, чувствуя, как нарастает слишком хорошо знакомое напряжение.

— Я пытался просить ее подруг поговорить с ней, поддержать, сделать то, чего не удалось мне, — произнес он, желая дать понять, что он не такой уж бессердечный тип. — Однако Селина обрубила порывы, с ходу заявив, что никто не сможет понять, как ей плохо. Она уже очень давно не разговаривала с родителями — серьезно поругалась с отцом в восемнадцать лет, поэтому на них надеяться тоже было бесполезно. И она отказывалась посещать психолога. Хотела, чтобы я все исправил, а я понятия не имел, как снова сделать ее счастливой. Ситуация ухудшалась. Я стал все чаще задерживаться на работе и игнорировать ее звонки, просто чтобы побыть в одиночестве.

Теперь слова словно лились сами, словно долгое время копились под тяжким гнетом, а теперь в единый миг вырвались на свободу.

— Тогда она перестала со мной разговаривать, наверное, желая наказать, и моя жизнь вне работы превратилась в сплошной безмолвный кошмар. Я стал проводить еще больше времени вне дома, чтобы не думать постоянно о том, что в моей жизни пошло наперекосяк.

— Жюльен, это просто ужасно. — Индиго коротко коснулась его руки, и ощущение ее теплых пальцев немного его успокоило. Но только на мгновение.

— Да, это был далеко не лучший год в моей жизни.

— И кто решил покончить с этим?

— Она. В один прекрасный момент, ни с того ни с сего, Селина заявила утром, что хочет развестись, а потом ушла и не вернулась.

— Должно быть, тебе было очень тяжело.

— Если честно, я бы не сказал, что действительно пытался ее удерживать, — Жюльен вздохнул и взъерошил волосы. — Я ведь не любил ее.

— Жюльен.

Но сочувствие сейчас было совершенно ни к чему. Он считал, что не заслужил его.

— Ей нужно было большее. Мое понимание. Я знал, что она никак не может справиться с болью утраты после выкидыша, но отталкивал ее, потому что тоже не понимал, как пережить происшедшее. Я ее подвел.

Жюльен почувствовал, как Индиго пододвинулась ближе.

— Не нужно так думать. Вам обоим пришлось очень нелегко. Похоже, она не выдержала, сдалась и хотела, чтобы ты решил и свои, и ее проблемы. Не нужно чувствовать себя виноватым в том, что ты не справился с такой ношей. На мой взгляд, ты сделал все, что в твоих силах.

— Я предложил Селине очень щедрую сумму при разводе, чтобы быстрее покончить с этим. По крайней мере, ей больше никогда не придется работать. Я решил эту проблему с помощью денег, — он тяжело вздохнул. — И до сих пор чувствую облегчение, освободившись от нее. Я ужасный человек, верно?

Покосившись на Индиго. Жюльен прочел в серых глазах понимание, которое согрело его.

По дороге в Лондон он с ужасом думал о том, как Индиго воспримет его рассказ. Пару раз едва не повернул обратно. Но понимал, что, если хочет быть с этой женщиной, нужно набраться храбрости и рассказать все как есть.

— Это не делает тебя ужасным человеком. Это делает тебя просто человеком, — Индиго легонько сжала его руку. — И, на мой взгляд, после того как вы потеряли ребенка, вашим отношениям, по сути, пришел конец. Уже нечего было сохранять.

Он взял другую ее руку, неподвижно лежавшую на коленях, в свою. Их пальцы переплелись, и Жюльен почувствовал, как Индиго вздрогнула. Понимание того, что она относится к услышанному так же, как и он сам, придало ему сил и смелости продолжить.

— Oui. Вскоре после свадьбы стало ясно, что у нас очень мало общего. Мы мыслили по-разному, по-разному реагировали на одни и те же события. Словом, оказались полной противоположностью друг друга. Узнав, что Селина беременна, я сказал себе, что все эти различия не имеют значения, потому что нас будет связывать ребенок.

— Судя по тому, что ты мне рассказал, даже если бы ребенок родился, ваш брак, скорее всего, распался. Тогда ты бы чувствовал себя виноватым за то, что лишил сына или дочь нормальной полноценной семьи.

— Возможно, — признал Жюльен, позволяя словам Индиго запечатлеться в сознании. Ему стало легче после того, как он высказал все, что уже давным-давно не давало ему покоя.

— Ты с кем-нибудь говорил об этом? С психологом или другом?

— Non.

— Почему нет?

— Потому что я в полном порядке.

— Но ты тоже потерял ребенка.

— Я в порядке.

— Теперь понятно, — Индиго сочувственно посмотрела на него.

Жюльен озадаченно воззрился на нее:

— Что понятно?

— Откуда взялось такое стремление к одиночеству в Италии. Ты хотел таким образом наказать себя изматывающей прогулкой по побережью в полном одиночестве. Потому что до сих пор винишь себя в том, что не сделал большего, чтобы предотвратить развод.