Противоборство Тьме

Мне не оставалось ничего другого, как согласиться.

— Куда собираешься направиться из клиники? — поинтересовался Ханс.

До сих пор я об этом не задумывался, но теперь вдруг понял, что в Мариенвердере мне идти совершенно некуда.

— Не знаю, — растерянно проговорил я, — У меня тут знакомых нет. Семья, девушка — все в Данциге.

— Ага, а деньги у тебя есть?

— Ни гроша…

— Так я и думал, — заявил дознаватель и подошел к столу.

Среди раскинутых бумаг Ханс выбрал одну и протянул ее мне.

— Это билет на дирижабль до Данцига, рейс через два часа. Успеешь?

— Успею, — я удивленно кивнул, — Спасибо.

— Не стоит благодарности. Мы же не звери, человека на улицу выкидывать.

Краузе достал из-за пазухи бумажник, вынул оттуда две купюры.

— Вот тебе пара марок, возьмешь такси. И пообедаешь.

— Спасибо, — опять пролепетал я.

— И вот еще что, — он посмотрел мне в глаза, — Когда будешь в Данциге, зайди в местный участок, отметься там. И обо всех своих перемещениях оповещай участкового, идет? А лучше вообще не покидай Данциг. Какое-то время.

— Ладно, я понял.

— Ну тогда бывай, Глеб! — он протянул руку.

Мы попрощались. Дознаватель начал собирать бумаги в папку, а я вышел из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь. Пройдя мимо гардеробщика, внимательно проводившего меня взглядом, я распахнул входную дверь и, наконец, оказался на улице.

Минуту простоял, пытаясь привести мысли в порядок. Что это вообще было? Сначала дознаватель напугал, потом утешил, затем словно советовался. А закончили разговор мы как закадычные приятели. Так ничего и не решив, я двинулся по тротуару.

Совсем неподалеку обнаружилась небольшая площадка со стоящими в ряд мехмобилями такси. Увидев меня, водитель первого вышел из салона.

— Извольте сюда, мистер, — обратился водитель, открывая дверь своего аппарата, — Куда желаете?

— В воздушный порт, пожалуйста, — обреченно вздохнул я и уселся на пассажирское сиденье.

Мы поехали, а очередь из такси синхронно сдвинулась вперед на несколько метров, оставаясь в ожидании следующего пассажира.

Я никогда раньше не бывал в Мариенвердере, да и сейчас, можно сказать, смотрел только на окраину. Мы катились по объездной дороге, поэтому насладиться можно было только видами больших ангаров, заводских построек и железнодорожных путей. Один раз на глаза попался огромный торговый центр с забитой под завязку автостоянкой.

Водитель вел мехмобиль не торопясь, причиной чему являлась особенность дорожного полотна. На первый взгляд поверхность асфальта казалась идеально ровной, но, как я успел заметить, периодически на ней встречались устрашающего размера колдобины, которые приходилось объезжать медленно и аккуратно.

— Дорога ужасная, — водитель словно прочитал мои мысли, — Каждый год делают, и каждый год одно и тоже. Неужели трудно починить один раз по-нормальному? Говорят, в Османской Империи так асфальт кладут, что его на тридцать лет хватает! А у нас… Только бюджет проедают.

Я ничего не ответил, глубокомысленно кивнул в ответ, и водитель замолчал. Разговаривать не было никакого желания, поэтому отвернулся к окну и сделал вид, что мне очень нравится разглядывать окрестности.

Дорога заняла минут сорок, я даже успел немного задремать. В конце пути пришлось расстаться с половиной имеющейся наличности, чтобы оплатить проезд.

Выйдя из такси, огляделся. Через дорогу оказалось здание воздушного порта, а рядом разбит небольшой парк. Светило солнце, прогревая последним осенним теплом, но это не улучшило настроения. Наоборот, необходимость куда-то идти и что-то делать как будто лишала воли. Вздохнув, я заставил себя перейти дорогу. Показав на входе паспорт и билет, вошел внутрь порта.

Пройдясь по огромному вестибюлю, я заметил, что люди на меня поглядывают. Вот проводила взглядом пожилая дама, стрельнули глазами две хихикающие девушки, обернулась вслед леди в строгом деловом костюме. Широкоплечий мужчина в элегантном пальто хмуро зыркнул и снова уткнулся в газету.

Ну а что мне остается? Да, я выгляжу именно так, как будто был при смерти и два месяца провалялся в клинике. Да, немного не в себе. Да, одет не по погоде — слишком легко. Разве стоит из-за этого пялиться на человека? К моему безразличию добавилась доля злости и досады на окружающих.

Зашел в кафе, на последние деньги заказал у бармена полноценный обед и уселся в дальний угол зала, подальше от остальных посетителей. Но и тут показалось, что по мне скользнули несколько неприязненных взглядов. Например, мужчина, пьющий пиво возле барной стойки, или официантка, вышедшая из кухни заведения.

Да что со мной не так? Может, я излишне мнителен? Я постарался выбросить из головы лишние мысли и уткнулся в тарелку, поглощая пищу. Здешней еде далеко было до тех обедов, что подавали в клинике, но организм обрадовался простой, вредной и жирной пище. Во всяком случае мозг обрадовался, а желудок пока не возражал.